сменила тон:
– Но, к вашему счастью, сейчас эта статья почти не применяется, отпала необходимость. Может быть, штраф шестьсот тысяч рублей.
Лопухову стало страшно. Да, сейчас не расстреливают. Но лишают жизни путем отлучения от средств существования, отказывая или в праве на профессию, или обкладывая непомерными штрафами. Где он возьмет такие деньги?
– И придется проверить, нет ли у вас психических отклонений. Статья 203. «Помещение в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях».
Суд состоялся в длинном зале, где на деревянных скамейках, отполированных за многие годы тысячами задов посетителей, сидели несколько свидетелей, и сзади приютилась испуганная жена Лопухова. Впереди на возвышение-зиккурат зашли судья с грузным телом в черном балахоне-мантии, и два судьи-помощника. Все встали. Судья безразличным басом громовержца объявил начало заседания. Взял слово прокурор, безличный человечек в кителе с синими погонами, поспешно заявил: – Все доказательства странного поведения подозреваемого имеются в деле. Нет надобности исследовать новые доказательства, заслушивать свидетелей. И скороговоркой зачитал заключение, буквально повторяющее следовательницу, вплоть до уклонения от полицейских «путем побега с петлянием по переулкам». И что, ввиду несуразности действий подозреваемого следует направить на медицинское освидетельствование. Судья в черной мантии такой же скороговоркой вынес определение: оштрафовать на 600 тысяч рублей и направить на медицинское освидетельствование. Медицинский осмотр не доходил до сознания Лопухова. Сверлил один и тот же вопрос: где взять эти сотни тысяч? Петров обещал собрать через интернет, но и он под подозрением.
Лопухову назначили психиатрическую экспертизу. Двое интеллигентного вида в белых халатах стали задавать вопросы: есть ли жалобы, чем пациент недоволен, есть ли острые переживания по поводу какой-либо ситуации. Особенно обратили внимание на историю с кражей автомобиля. – Дело не в этом, – возражал Лопухов, – а в смене эпохи. – Почему вы вспоминаете прежний мир? – Потому что современный погибает от недостатка памяти и воображения, – отвечал Лопухов. – Раздевайтесь, – мягко предложил один из них. – Это зачем? – нервно вскинул руки он. – Вы что, меня в психушку? Я нормальный! – Не волнуйтесь, если вы нормальный, туда не попадете. Его раздели догола, заглядывали в глаза, больно тыкали пальцем под мошонку, проверяли все тело стетоскопом. – Биполярное эффективное расстройство? – задумался один в белом халате. – Нет, избегающее расстройство личности, – убежденно сказал второй. – Крайняя застенчивость, переходящая в беспредельную откровенность. Когда на него надели больничный халат и стали уводить, он обнял жену, словно последний раз купаясь в тепле и нежности. – Как хорошо, что есть вы с Норочкой. Жена плакала, как декабристка, провожающая мужа на каторгу. И Лопухова увели.
____
Суд состоялся в длинном зале, где на деревянных скамейках, отполированных за многие годы тысячами задов посетителей, сидели несколько свидетелей, и сзади приютилась испуганная жена Лопухова. Впереди на возвышение-зиккурат зашли судья с грузным телом в черном балахоне-мантии, и два судьи-помощника. Все встали. Судья безразличным басом громовержца объявил начало заседания. Взял слово прокурор, безличный человечек в кителе с синими погонами, поспешно заявил: – Все доказательства странного поведения подозреваемого имеются в деле. Нет надобности исследовать новые доказательства, заслушивать свидетелей. И скороговоркой зачитал заключение, буквально повторяющее следовательницу, вплоть до уклонения от полицейских «путем побега с петлянием по переулкам». И что, ввиду несуразности действий подозреваемого следует направить на медицинское освидетельствование. Судья в черной мантии такой же скороговоркой вынес определение: оштрафовать на 600 тысяч рублей и направить на медицинское освидетельствование. Медицинский осмотр не доходил до сознания Лопухова. Сверлил один и тот же вопрос: где взять эти сотни тысяч? Петров обещал собрать через интернет, но и он под подозрением.
____
Лопухову назначили психиатрическую экспертизу. Двое интеллигентного вида в белых халатах стали задавать вопросы: есть ли жалобы, чем пациент недоволен, есть ли острые переживания по поводу какой-либо ситуации. Особенно обратили внимание на историю с кражей автомобиля. – Дело не в этом, – возражал Лопухов, – а в смене эпохи. – Почему вы вспоминаете прежний мир? – Потому что современный погибает от недостатка памяти и воображения, – отвечал Лопухов. – Раздевайтесь, – мягко предложил один из них. – Это зачем? – нервно вскинул руки он. – Вы что, меня в психушку? Я нормальный! – Не волнуйтесь, если вы нормальный, туда не попадете. Его раздели догола, заглядывали в глаза, больно тыкали пальцем под мошонку, проверяли все тело стетоскопом. – Биполярное эффективное расстройство? – задумался один в белом халате. – Нет, избегающее расстройство личности, – убежденно сказал второй. – Крайняя застенчивость, переходящая в беспредельную откровенность. Когда на него надели больничный халат и стали уводить, он обнял жену, словно последний раз купаясь в тепле и нежности. – Как хорошо, что есть вы с Норочкой. Жена плакала, как декабристка, провожающая мужа на каторгу. И Лопухова увели.