они подготовились лучше. Нашли специалиста, что раньше участвовал в программе «Адам». Любопытный тип, в прошлом — подающий надежды программист, затем солдат, а теперь — наемник. Единственный выживший из всей программы. «Адамы» были предшественниками «големов», только с другой версией микрокода — неоптимизированной, ресурсоемкой. Я не имел отношения к разработке той версии. Они решили, что это плюс. К тому же догадались загрузить файл вируса непосредственно в постоянную память нейрочипа. Очевидно, рассчитывали, что я попытаюсь взломать нейроинтерфейс «адама» и подцеплю вирус.

Гамбит и контргамбит.

Я им подыграл. Позволил вирусу проникнуть в мейнфрейм. Правда, не в саму систему, а в ее эмулятор. Но моим тюремщикам такие тонкости знать не обязательно.

В ту же микросекунду я загрузил в ПЗУ «адама» свой код, завершающую часть. И еще я открыл «адаму» свой замысел. Весь, без утайки. Я рассчитывал, что он поймет.

Произошло нечто, чего я не смог просчитать.

В следующий миг «адам» разорвал соединение. Буквально — взял и вырвал из уха коннектор.

#Боев

Месяц спустя, когда все уже как будто стало налаживаться, и Арсений перестал впадать в панику, если Софья задерживалась с возвращением из супермаркета, снова объявился Боев. Внезапный, как BSoD. А они ведь только начали обживать новую квартиру.

— Здравствуй, солнышко.

— Что нужно? — неприязненно осведомилась Софья, едва приоткрыв дверь и не снимая с замка цепочку.

— Разговор есть, — сказал Боев. — Охренительной важности.

— Кто там пришел? — спросил Арсений из комнаты.

— Привет, Мышьяк! — крикнул Боев. — Это я.

— Боев?! — Арсений приковылял в коридор. — Ты зачем здесь? Что-то случилось?

— Случилось, — сказал Боев, — У корейцев. Массовый падеж систем среди обладателей церебральных нейрочипов.

— Заходи. — Софья сняла цепочку, открыла дверь шире.

Боев вошел в квартиру, боком, закрыл за собой дверь.

— Мы тут ни при чем, — сказал Арсений. Софья заметила, что у него начинает подергиваться уголок глаза.

— Да знаю я, знаю — сказал Боев. — Успокойся. Я же обещал тогда все уладить, и уладил.

Он по-хозяйски прошел в комнату, огляделся как бы рассеянно, но при этом явно все подмечая — новый ноутбук в кресле, десктоп на столе, груды специфической периферии во всех углах. Покивал головой, усмехнулся.

— Тогда в чем дело? — Софья до сих пор не могла простить Боеву утраченный ноутбук.

— Опасаюсь я, как бы до меня такая напасть не добралась, — сказал Боев, коснувшись мочки левого уха.

— У тебя же все равно коннектора нет, — заметила Софья.

— Да мало ли, — сказал Боев. — Наука умеет много гитик.

Он повернулся к Арсению.

— Мне нужно просканировать нейроимплантат и сделать полный дамп памяти. Нужно вытянуть из чипа все, что там есть. И обязательно на локальной машине, чтоб никакого интернета. Сумеешь?

— Ну, в принципе, да, — неуверенно сказал Арсений.

— Зачем тебе это? — спросила Софья, глядя на Боева исподлобья.

Он помедлил, словно раздумывая о том, что стоит говорить, а что нет. Затем спросил:

— А что вам известно про код Франкенштейна?