она…», – подумал Эрик и быстро отложил записи. Встал с кресла и поспешил открыть дверь.

– Добрый вечер! – с готовностью поприветствовал он вошедшую девушку. Слегка медлительнее, чем обычно, она прошла внутрь кабинета и села на стул напротив Эрика.

– Здравствуй, – негромко ответила она и, облокотившись на стол, подпёрла рукой щёку, после чего потухшим взглядом уставилась куда-то сквозь стену. Эрик отметил её апатичное состояние, устроился напротив и, внимательно изучив её профессиональным взглядом, уже было открыл рот, чтобы задать свой первый вопрос, но она начала первой, перебив его спокойным голосом:

– Сегодня я бы хотела рассказать тебе одну историю. Выслушай меня, пожалуйста.

Эрик немного замешкался. Она молча ожидала реакции, не обращая на него своего потухшего взгляда. Тогда доктор собрался с мыслями и решил плыть по течению, не мешая её готовности высказаться.

– Да, конечно, я слушаю, – ответил он.

– Знаешь, – начала она всё тем же спокойным тихим голосом. – Всё то время, пока мы не виделись, я всё думала, что поступаю, как настоящая трусиха. Так любить жизнь и так ненавидеть её одновременно – абсурд. И я решилась. Я решилась разорвать этот невыносимый круг боли, в котором живу уже много лет. Я решила покинуть свой дом, бросить себе вызов, последовать твоему совету и позволить себе увидеть больше, чем четыре стены своей квартиры, – вздохнула и выпрямилась. – Наметила небольшое путешествие… Помнишь, на одной из встреч я говорила тебе, как люблю леса. И ты тогда сказал, что я смогу победить свои страхи… только… только надо делать попытки, надо двигаться вперёд, пусть даже небольшими шагами.

Эрик машинально кивнул. Хотел произнести что-то вроде «да, я помню», но голос подвёл его. То, как она говорила, одновременно вселяло надежду на готовность девушки к новым личным открытиям, но в то же время рождало где-то внутри сомнение в том, что это её решение пошло на пользу её состоянию.

– Я поняла, что мне действительно стоит вытащить себя на волю, позволить себе свободу действий и мыслей, – продолжала она, всё ещё устремляя свой взгляд в никуда. Я выбрала направление, составила маршрут и собралась в путь. Рано утром я должна была переступить ненавистный порог квартиры. И вот, уже через сутки я пересекала карельские леса по намеченному маршруту. Наверное, мне не хватит слов, чтобы описать, какое я испытала облегчение, оказавшись в глуши под открытым небом, где не было никого, – в этот момент она невольно улыбнулась, но через мгновение её лицо снова приобрело безразличное выражение.

– Я осталась наедине с собой… и со своими страхами. Я была уверена, что смогу победить их. Я всё время вспоминала нашу последнюю сессию, – она закрыла глаза и тихо выдохнула, словно собираясь с мыслями. – Когда до Ладожского озера оставалось около трёх километров, – продолжила она неожиданно громко, – в лесу мне повстречался один человек. Он улыбался, – она стиснула зубы и шумно выдохнула через нос. Эрик увидел, как заходили желваки на её челюсти. Ему показалось, что она вот-вот заплачет, но первое впечатление оказалось ошибочным. Всмотревшись внимательно, как она сдвигает брови, стискивает зубы, как заводит пальцы в волосы и с силой стискивает их, будто пытаясь вырвать клок со своей головы, он увидел злость и отчаяние. В ту же секунду она прошептала сквозь зубы, – он шёл мне навстречу и улыбался, а потом… он достал нож… Как же это странно, – произнесла она потерянным голосом.

– Что?! – взволнованно спросил Эрик.

– Странно, как быстро может всё измениться, – ответила она и продолжила историю. – В одно мгновение всё изменилось! Он так быстро оказался возле меня и, не говоря ни слова, воткнул нож мне в бедро по самую рукоять… От дикой боли я рухнула на землю и заорала, – неожиданно она выпрямилась, заговорила громко, сбивчиво, забывая дышать: одышка съела часть её слов. Эрик встал с места и подал ей стакан воды. Она сделала пару неуверенных глотков и отставила стакан в сторону. Слегка коснувшись её плеча, Эрик вернулся на своё место и, с трудом преодолевая собственное волнение, стараясь сохранить в голосе спокойствие, спросил:

—Что было дальше?

—… я проснулась, – просто ответила она сорвавшимся голосом и посмотрела на Эрика.

От неожиданности молодой доктор вытянулся в струну и насторожился. «Какого чёрта! Повёлся, как мальчишка, а это – сон…?!». Эрик сел прямо и крепко сжал подлокотники кресла, пытаясь прийти в себя и понять, как действовать дальше. Какое-то неприятное чувство с силой ударило его в живот и тяжёлой волной охватило лёгкие на несколько мгновений сбив его ровное до сих пор дыхание. К голове прилила кровь: то ли возмущение, то ли смущение от собственной доверчивости оглушили его. Пока тянулись эти мгновения, он отвечал на прямой взгляд пациентки, лицо которой вытянулось в болезненном испуге. Она была бледной и очень худой, что он сумел разглядеть только сейчас, когда смотрел в её потухшие глаза. Возмущение тихо откатилось назад. Эрик пришёл в себя и понял, что история ещё не закончена. Тем временем, шевеля высохшими губами, она продолжила:

– Я проснулась в луже крови.

Сердце Эрика беспокойно забилось в груди. Казалось, глухой стук слышен повсюду: он обезоружил опытного психотерапевта и заставил его замереть в попытке осознать услышанное.

– У меня открылось маточное кровотечение. Моё путешествие закончилось, не начавшись, – её голос дрогнул, и из пустых глаз полились слёзы, оставляя мокрые следы на бледной сухой коже. – Так сложно было что-либо понять… Меня колотило: руки и ноги двигались вопреки моему желанию. Не получалось… ничего. Потом я увидела, как в комнату вошла мама. Её голос звучал, как из-под воды. Всё вокруг плыло, вибрировало, меня ослепляли яркие вспышки света. Стало холодно. Только горячая кровь обжигала мои ноги. Я подумала, что, наверное, мне это снится. Кто-то рядом сказал «сорок один и два». Опять что-то замелькало рядом, меня стало тошнить, и болезненный жар вдруг окатил меня с ног до головы. Захотелось запрокинуть голову. Показалось, что комната полна мух. Запахло гнилью. И в этот момент я увидела бабушку.

Эрик нахмурился. Из прошлых сессий он узнал, что её бабушка давно умерла. Последние дни жизни женщина провела в мучениях, проиграв битву с раком. Как завороженный, он продолжал слушать. Прямо сейчас у него стало возникать множество вопросов и предложений – своеобразного материала для проработки с пациентом.

– Она стояла возле моей головы, – продолжала девушка, – и говорила: «Теперь у нас будет много времени, чтобы поговорить по душам. Пойдём. Я пришла за