издает нечто более крупное, чем виденные мною «ромбы».

Ничего не оставалось, как последовать приказу. Пробежав через пирс, я на миг остановился у края и в следующую секунду бросился в воду. Погрузившись с головой, я сразу заметил внизу тренировочную площадку для дайверов с прозрачным колпаком водолазного колокола и белеющую у дна торпеду подводного скутера. Под браслетом кольнуло запястье, и тотчас по венам разлился холодный огонь. Сердце заработало медленнее, мышцы стали словно резиновыми.

«Введена доза оксигерона, — сообщила АИНИ. — Задержите дыхание. Запаса окислителя хватит на пятнадцать минут. Используйте скутер для ускорения прохождения маршрута».

В тот же миг перед глазами возникло трехмерное изображение органов управления скутером, созданное голопроектором браслета.

Нырнув поглубже, я достиг дна и взявшись за ручки, следуя инструкциям комлинка, потянул рычажок «газа». Тихо зажужжали электромоторы, «торпеда» плавно и мощно рванулась вперед, увлекая меня за собой. Управление подводным скутером оказалось простым и понятным даже без подсказок комлинка. Я без труда направлял его вдоль берега, придерживаясь красной линии маршрута.

Над водой пронеслась огромная тень и где-то у меня за спиной раздался тупой шлепок — очевидно, что-то пролетело над рекой и сбросило предмет, который с разгона врезался в воду. Я взглянул на пиктограммы проекции — одна из них превратилась в экран планшетного сканера, отображающего происходящее в радиусе сотни метров. На небольшой глубине, за мной медленно двигался предмет размером с футбольный мяч волочащий за собой шлейф тонких щупалец, и я невольно нажал на ручку газа.

Путь под водой составил не менее трехсот метров. Преследователь больше не двигался в моем направлении, а медленно кружился на одном месте, раз за разом расширяя круги. С такой скоростью ему не повторить мой путь и за несколько дней. Неужели эти штуки так плохо работают под водой?

Впрочем, вскоре эти мысли отошли на второй план: пунктирная линия эвакуации круто сворачивала вправо и упиралась в берег. В мутной речной воде можно было разглядеть зев бетонной трубы, забранной железной решеткой. Прутья покрывал толстый слой рыжей ржавчины, огромный замок, висящий сбоку, оброс прядями бурых водорослей, медленно колышущихся в полутьме. Направив скутер на замок, я до упора открутил «газ».

Белая торпеда ринулась вперед. Хотя скутер не успел разогнаться до максимальной скорости, его массы, учитывая вес батареи, хватило, чтобы замок разлетелся на куски.

Развороченный скутер, выпуская тысячи крохотных пузырьков из черной трещины в носовой части камнем пошел на дно. А я, рванув решетку, нырнул в разверстое чрево трубы.

* * *

Казалась, труба тянулась бесконечно, иногда сверху проплывали светлые пятна от решеток ливневых стоков. Этого рассеянного сумрака было достаточно, чтобы ориентироваться, хотя это и не требовалось — внутри трубы можно было двигаться только прямо. Но вот уровень воды понизился, под локтями и коленями начала расплываться жидкая грязь. Встав на четвереньки, я быстро пополз вперед и… кубарем полетел в пустоту.

Полет закончился падением в стылую воду, однако, спина тут же коснулась дна. Я оказался в квадратном кирпичном ливневом колодце. Высоко над головой виднелась заплатка неба, расчерченного на квадраты металлической решеткой.

«И что дальше?! — раздраженно подумал я, увидев, что красная линия эвакуации на контурной карте местности уходит в кирпичную стену передо мной, уводя куда-то к центру города, прочь от реки… — Что делать-то?!».

Ответ от АИНИ пришел незамедлительно, заставив вздрогнуть от неожиданно прозвучавшего в сознании голоса:

«Встаньте лицом к стене по линии эвакуации. Вытяните левую руку ладонью вперед. Генерация инфратона завершена…».

Машинально выполнив указания, я почувствовал, как запястье болезненно занемело. Всю руку — от браслета до плеча — охватила странная тягучая дрожь, как будто ее погрузили в вязкий вибрирующий гель. Затем все это напряжение, сконцентрировавшись в одной точке, «сорвалось» с руки и ударило в стену колодца.

Кирпичная кладка содрогнулась, раствор превратился в серый песок, между кирпичей появились щели. Ободренный, я ударил в стену ногой, она прогнулась, вверх и вниз побежали трещины. Тогда разбежавшись, я ударил в стену плечом, вложив в этот бросок весь свой вес и силу. Кирпичи, загремев как кубики, ухнули куда-то вперед, в пустоту и в колодец хлынул мутный электрический свет.

Я протиснулся в пролом и оказался в тускло освещенном коридоре. Где-то с шумом работала вентиляция, вдоль стен волнами гулял теплый воздух. Это оказалось, как нельзя кстати: мокрая одежда липла к телу, но к тому времени, когда я добрался до конца подземной артерии, одежда на мне высохла и стала жесткой как корка. Впрочем, сейчас мне было не до мелочей.

Поднявшись по лестнице, я толкнул железную дверь, косо висящую на петлях, и оказался в просторном помещении на первом этаже какого-то здания. Мне хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что я нахожусь в торговом комплексе, расположенном в старом центре города. Просторная комната оказалась пустующим техническим помещением на его торце…

…Длинные ряды запыленных окон под потолком… Местами перекрытия второго этажа треснули и обвалились, образовав в центре и у стен настоящие завалы из бетонного крошева и битого кирпича…

Наверное, на комплекс упал один или несколько сбитых «ромбов» или их преследователей…

«Вы достигли цели. Расчетное время до эвакуации семь часов», — сообщил информатор и… браслет погас, полностью отключившись. Остались лишь цифры обратного отсчета. В тот же миг я почувствовал сильную усталость, вызванную очевидно тем, что невероятное физическое и моральное напряжение последних минут, поддерживалось браслетом, и упал на каменные завалы…

Пришел я в себя, когда уже начало темнеть. Мышцы болели, их едва не сводило судорогой — то ли от холода, то ли от невероятного физического напряжения. Если бы не моя хорошая физическая подготовка, сейчас пришлось бы, наверное, совсем туго. Вдобавок к этому я чувствовал жуткий голод. По-видимому, это являлось следствием впрыска оксигерона. Во всяком случае, я был твердо уверен, что дело в браслете. Я машинально потряс рукой. Браслет молчал. И что дальше? Сейчас, когда все закончилось, и я опять стал Максом Рязанцевым — то есть самим собой, а не всезнающим супергероем, все произошедшее сегодня несколькими часами ранее, казалось бредом, дурным сном. Хорошо, что это безумие закончилось…

«Закончилось?! — внезапно одернул я сам