будущем казённые земли не разбазаривал.

ФРАНЦ АЛЬБЕРТОВИЧ. Вот тут я, пожалуй, вас поддержу. Я его только за одно то, что он за кукурузу золотыми слитками расплачивался, готов хоть к чёрту на рога отправить.

ЧОТКИЙ (довольно). Не знаю, о чём вы, но я – согласен. Хоть кого-нибудь репрессируем. А то уже почти час как в голове у самого Сталина сидим, и ещё ничего не сделали.

ДЖОН. Ни за что не позволю! Тогда не будет хрущовской «оттепели». Кстати, да. (Язвительно.) А как жье кукуруза? Ваша «царица полей». Пять тысяч тонн её било закуплено! Тридцать сем миллионов гектаров било ею засажено!

ФРАНЦ АЛЬБЕРТОВИЧ. Учили бы вы историю получше, дорогой Джон!

ДЕНИС МИХАЛЫЧ (бормочет). Я бы Хрущёву эту кукурузу так глубоко засадил бы…

ДЖОН. Ньет! Хрущова не троньте. Как хотите, но я не позволю нарушат ход истории!

ЧОТКИЙ (тихо бормочет, доставая пистолет из ящика стола и прикладывая его к виску Сталина, пока разгорячённые перепалкой соседи не обращают на него внимания). На Гитлера идти с атакой нельзя, нарушать ход истории нельзя… В чём прикол попаданства? Ещё и с этими шизиками угораздило одновременно вселиться. Ну нафиг! Пошёл я в следующую голову. За Спааарту!!!

Гремит пистолетный выстрел. В кабинет заходит Поскрёбышев со стаканом чая в руке.