Екатерина Северная Помоги мне

– Это уже двенадцатый за сегодня восход, – задумчиво произнес Ролан, глядя в иллюминатор своими ясными серо-зелеными глазами. На его лице застыла настолько мечтательная улыбка, что напарник не удержался от усмешки.

– Не надоело считать еще?

– Мне кажется, время здесь бежит в шестнадцать раз быстрее.

Хьюберт махнул рукой, перелетел в дальнюю часть отсека и влез в спортивный жилет, пристегнутый ремнями к беговой дорожке. Еще час подвигаться, и можно отдыхать. Он по инерции переставлял ноги, имитируя обычный земной бег, и наблюдал за Роланом. Тот летал по отсеку в позе эмбриона, расслабляя мышцы после тренировки. Было в его движениях что-то легкомысленное и беззаботное. Хьюберт не мог объяснить, почему, но он не доверял этому излишне улыбчивому парню.

– Хватит филонить! – громко крикнул он, стараясь перекричать фоновый шум вентиляторов и двигателей. – Лембурсены впахивают по восемь часов в сутки!

Ролан снова улыбнулся, подлетел к велотренажеру и принялся самозабвенно крутить педали руками, активно разрабатывая плечи.

После тренировки, когда они вместе обтирались горячими мокрыми полотенцами, Ролан неожиданно спросил:

– Как думаешь, какие они?

– Откуда мне знать, – огрызнулся Хьюберт. – Я как и ты их не видел. Говорят, похожи на нас. И хорошие альпинисты. У них на планете полно двенадцатитысячников! Не думаю, что у нас есть шансы.

Такой настрой возмутил Ролана до глубины души – он даже улыбаться перестал, что было для него крайне необычным состоянием.

– Ну конечно, есть! – пылко воскликнул он. – Не зря же нас так готовили! Ты обошел все восьмитысячники Земли. Я победил в скоростной гонке на Эвересте. С большим отрывом, между прочим!

– Восьмитысячник – детский сад по сравнению с Марсом. Нас отправили на эту Олимпиаду только потому, что корпорация хочет поставлять на Лембурсию свои космические тренажеры. Мы с тобой скорее межгалактические торгаши, чем спортсмены.

– Не бурчи, как старик! Только подумай, какое приключение нас ждет! А какая слава и всеобщее внимание после. Это тебе не банальные семь вершин!

За несколько дней до начала соревнований они прошли финальный инструктаж у Антонио, низкорослого итальянца с цепким взглядом и сильным акцентом южанина. Он занимал должность главного космического техника, однако своими повадками больше походил на навязчивого рекламного агента. Его интересовали только тренажеры, и он каждый земной день рассказывал альпинистам об их технологическом совершенстве.

– Не забывать, зачем вы здесь есть и какая важная миссия на вас возложить! – наставлял их Антонио, эмоционально размахивая руками. – Вы обязательно упоминать перед лембурсен преимущества наших тренажер!

– Приятель, мы слышали это уже сто раз! – раздраженно прервал его Хьюберт. – Расскажи лучше, что делать, если при восхождении часть оборудования выйдет из строя.

– Как так выйдет? Зачем выйдет? Куда выйдет? – округлил глаза главный техник и принялся пылко заверять его в том, что это невозможно. – Все оборудование проверять и сертифицировать в соответствии с последним космическим ГОСТом! Скафандры, баллоны, вездеход – все проверять!

Первая встреча земных альпинистов с восходителями-лембурсенами произошла в базовом лагере на Марсе. Конечно, Ролан и Хьюберт много раз видели их в новостях, но все-таки лично встретиться с представителями инопланетной цивилизации оказалось делом волнительным.

На вид их соперники почти ничем не отличались от жителей Земли, только были на голову выше, имели более длинные руки и очень бледную кожу с абсолютно белыми волосами, бровями и ресницами.

– Каково это – подниматься на двенадцатитысячник? – с какой-то детской непосредственностью спросил Ролан у одного из них, чем заслужил неодобрительный взгляд Хьюберта, который был мрачнее космического пространства.

– То же самое, что на восьмитысячник, только немного дольше, – улыбнулся лембурсен, молодой парень под два метра ростом в ярко-салатовом скафандре с очень светлыми, почти прозрачными глазами.

Они говорили на странном языке, который напоминал хаотичное сплетение всех гласных звуков Земли, растянутых в единую песню. Встроенная в скафандр землян программа синхронно переводила их речь на английский.

– Что ж, удачи вам. Увидимся послезавтра, – сквозь зубы процедил Хьюберт и отправился на очередную тренировку.

Он был не в духе с того самого момента, как впервые увидел своего напарника, шестьдесят три дня назад перед отправкой на международную космическую станцию. Такие, как Ролан, вечно впутываются в неприятности. Слишком молодой – еще и тридцати нет. Слишком впечатлительный и эмоциональный. Несерьезный и безответственный. Непонятно, как он вообще прошел сложнейший отбор на межгалактические соревнования.

Им предстояло взойти на Олимп – потухший вулкан на Марсе в провинции Фарсида, самую высокую гору Солнечной системы. Она огромная, слишком огромная даже для более опытных лембурсенов – 26 тысяч метров с учетом основания.

Главный приз – комфортабельный годовой полет «все включено» по галактике на люксовом корабле. Но дело не в призе. Дело в космических тренажерах, партию которых корпорация из Объединенной Европы хотела продать инопланетным партнерам в обмен на пятьдесят тонн урана, которого было много на Лембурсии и мало на Земле.

Лембурсия во многом походила на Землю: кислород в атмосфере, углеродные формы жизни, зеленая растительность, гравитация чуть слабее земной. Цивилизация со своей культурой, наукой и историей, многомиллионные города и разные расы. Принципиальное отличие лишь одно – на этой планете уже почти тысячу лет не было войн.

Поговаривали, у лембурсенов также не было ни денег в привычном для землян понимании, ни государств, и между тем их цивилизация процветала. Но космонавтам и альпинистам было строго запрещено их об этом расспрашивать и распространять полученную информацию на Земле. Перед полетом все подписали соглашение о конфиденциальности, и его нарушение считалось государственной изменой.

Земляне вообще мало что знали о Лембурсии. Она была «официально открыта» всего пятнадцать лет назад, в 2107 году. Все дипломатические переговоры с лембурсенами велись в космосе, на нейтральной территории, и никому из простых землян не доводилось бывать гостем на новой планете. Хотя бы потому, что не придумали еще земляне таких технологий, чтобы перемещаться на 670 000 парсеков. Сейчас путешествие до соседней галактики заняло бы 300 человеческих лет. Лембурсены умудрялись делать это в сто раз