охранников.

По идее, в их обязанности входило сопровождение гостей, но опытные «белые» даже не шелохнулись, предпочитая смотреть куда угодно, только не в нашу сторону.

— Иногда полезно заставлять подданых ждать. Тебе бы тоже неплохо это выучить. Что? — Его губы дернулись в улыбке, когда он заметил мелькнувшее на моем лице недовольное выражение. — А ты думал, что я готовил тебя для чего-то другого?

Он снял с руки тяжелый перстень с печатью совы и вложил мне в ладонь.

— Адриан. Глава Дома Лекс.

Я помедлил секунду, а затем со вздохом надел кольцо на безымянный палец. Новая ответственность пугала, как и количество врагов, которое я приобретал этим ходом, но… Если я хотел защитить свой дом, свою семью, РЕАЛЬНО защитить, то забрать власть у Гордиана — это не самое плохое решение.

Тем более, чего уж там, я этого ожидал. Как правильно сказал отец — другой причины резко передавать мне секреты Доме Лекс и Архива у него попросту не было.

Я представил себе лицо Элая, когда он узнает эту новость: «Вау, мужик, идем отмечать! Я тут такой бар знаю…»

— Энрико. Фулмен, — поторопил меня отец.

Верно.

— Он проиграл пари Дому Рекс. Если его не остановить, то Кастор заберет все ресурсы Фулмен себе. В первую очередь — банки, — сообщил я, внимательно следя за лицом Гордиана.

Говорить о моем обещании Рику не стоит, он не поймет. Но если действовать тоньше…

Я оказался прав. Отец нахмурился, — странно, конечно, что это для него новость, видать Кастор очень постарался скрыть их с Риком пари — прикрыл глаза и, после короткой паузы, бросил на меня внимательный взгляд.

— Как я понимаю, у тебя есть мысли по этому поводу.

Ну еще бы.

— Убери Кастора из игры, — спокойно предложил я. — Первым же приказом отправь в тюрьму. Государственная измена и убийство Императора — это тяжелые преступления.

Мне показалось или я увидел одобрение в глазах отца. Хотя на его тоне это никак не отразилось.

— Кастор — глава самого влиятельного Дома в Империи, — задумчиво произнес он, будто бы пробуя идею на вкус. — С другой стороны, аристократы сейчас ожидают дележа власти… Но даже так, потребуются доказательства.

— Знаю. Это лишь временное решение. Что до доказательств…, — тут я улыбнулся, чувствуя, как куски пазла собираются воедино. — Оставь это мне.

Есть у меня пара идей. И часть из них касается одной знакомой принцессы.

— Интересное предложение, сын. Его стоит обдумать. А теперь… Нам пора.

Мы вошли в зал под гром аплодисментов. Аристократы, полгода назад чуть ли не плевавшие мне в лицо титул низшего, «Inferi», рукоплескали и улыбались.

Поздравления, пожелания успехов и десятки самых разных предложений от торговли до замужества… подобное сыпалось на меня со всех сторон. Мне даже пришлось раскланяться с отцом и отступить к стене, чтобы избежать их назойливого внимания. И когда я уже подумал, что оказался один…

— Адриан Лекс, — раздался со стороны издевательский голос, в котором я без труда узнал Антея. — Победитель Игр, новый любимчик богов. Посмотрим, сколько это продлится!

В ответ я лишь поднял бокал с шампанским.

— Твое здоровье, капитан.

Антей прорычал в ответ что-то неразборчивое и быстро скрылся в толпе. Удачно, потому что мне не хотелось влезать с ним в новые дрязги. Особенно сейчас, когда центральное возвышение, в центре которого гордо высился древний каменный трон, затопил сверкающий свет.

А затем из света выступила высокая мускулистая фигура в белоснежном хитоне и обручем из молний на голове. По толпе пронеслись восхищенные вздохи, и аристократы, все как один опустились на колено.

— Эллины! — Голос Владыки Зевса громом прокатился по просторному помещению. — Встаньте, гордый народ, ибо меньше всего я желаю видеть вас склонившимися! Встаньте и внемлите волю Олимпа!

Бог с добрый лицом оглядел своих поданных, но тут же его брови сошлись на переносице, а глазах засверкали молнии.

— По нам нанесли удар, Эллины! Прошлый Император мертв! Как ваш Владыка, как ваш БОГ, я хочу знать, что вы намерены делать?! — ветвистая молния с грохотом сорвалась вверх и выбила десяток синих искр.

И ответ не заставил себя ждать. Сотня глухих ударов кулаком в грудь, и древний клич греческих воинов возносится к потолку.

— Ответим тысячекратно!

— Верно, — Громовержец кивнул, довольный произведенным эффектом. — А теперь время нового лидера взойти на трон!

В руках Зевса возникла золотая корона, по которой туда-сюда бегали сотни синеватых разрядов. А еще от предмета буквально разило мощью, той самой первобытной, от которой замирает сердце и захватывает дух.

Первый Дар.

Артефакт, который позволит новому Императору использовать все Двенадцать Символов на полную мощность. Носитель сливал их воедино, а не просто позволял переключаться между ними. Больше, чем «Омега» умноженный на двенадцать, это мощь, которая ставила тебя на одну ступеньку с богами. Если бы Император в моем видение носил Корону, то четверка Олимпийцев не отделалось бы парой царапин.

Это была бы бойня насмерть.

— Корона нашла себе достойного носителя! — Зевс поднял Первый Дар высоко в воздух. — ЭЛЛИНЫ! Приветствуйте своего нового Императора…

Я заметил шагнувшего вперед отца и улыбнулся. Не самый простой путь, но дело сделано. Моя победа в Олимпийских Играх обеспечила отцу место Императора. Семья Лекс в безопасности, а Гордиан получил то, о чем так долго мечтал.

Словно почувствовал приближение отца корона засияла ярче солнца, а затем…

Затем опустилась на голову сидевшего на троне мужчины.

— КАСТОР РЕКС!

Время будто остановилось. Я словно видел происходящее словно в замедленной съемке и через очень плохую камеру.

Череда картинок.

Каменное лицо отца, победный лик Громовержца, в глазах которого одна за другой гонялись молнии, и довольная ухмылка Кастора.

Победная ухмылка Кастора.

А затем до меня донеслись его слова.

— Гордиан Лекс! За государственную измену и убийство Императора ты проговариваешься к смерти! Стража, увести его!

Отец не сопротивлялся, когда его окружили гвардейцы. Не сопротивлялся, когда они прижали его к полу и нацепили наручники. Не сопротивлялся, когда те потащили его к выходу. Казалось, от потрясения он потерял волю к жизни.

Но я на него не смотрел. Все мое внимание приковал толстоватый мужчина, который с усмешкой расположился на каменном троне. Я смотрел только на него, на его лицо.

И потому, когда наши взгляды пересеклись, я без труда сумел уловить два сказанных мне слова.

— Ты. Следующий.

Конец