- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (156) »
сдавливанием лодыжек чем-то дурацким на вид, потом снова вопросы (которые звучали как утверждения) и спать. Раннее пробуждение от удара под дых ногой, выход на «сцену», привязывание к деревянному столбу в куче хвороста, гул толпы, запах горящих кожи и волос, темнота… Ранее пробуждение, выход, привязывание, гул толпы, запах, темнота… Пробуждение. Выход. Привязывание. Гула нет – ропот. Вонь. Темнота… Надоело.
Почему они решили, что если с первого раза не вышло, то выйдет со второго, пятого, двадцатого,– я не знаю. Я сбился со счета, сколько раз меня сжигали, прежде чем решили избавиться по-другому. Решали долго, но в конечном итоге привязали к шее камень и бросили в озеро. Я, естественно, не выплыл. На том и порешили. Разошлись, оставив меня под толщей воды. Правда, ненадолго. Через некоторое время я очнулся как ни в чем не бывало. Развязав чутко связанные руки и ноги, снял с шеи хомут и, чувствуя себя как рыба в воде, я под водой переплыл на другой берег, подальше от мучителей.
Так и начались мои странствия, которые продлились целую неделю… Меня опять поймали, хоть и другие люди и всего лишь за воровство, но я таки опять очутился в кандалах и на стуле с шипами, так как оказался единственным выжившим заключенным – остальных поглотила чума. После чего меня не раз казнили, иногда я даже удачно притворялся успешно казненным, после чего сбегал, но меня опять где-нибудь ловили и снова по кругу. Потом мне надоело, и я ушел на восток, где, по слухам, почти никого и никогда не сжигали. Там моя жизнь и сделал крутой оборот, хотя не совсем тот, на который я рассчитывал. Я участвовал в сражениях, защищал и освобождал города, все больше узнавал о своей силе. Поднаторел. А после некоторых сложившихся обстоятельств, я попал в космос, и Вселенная открыла мне… Ну, в общем, ничего она мне такого не открыла, я просто стал наемником, так как больше ничего не умел, кроме как воровать и избегать ловушек. Хотя последнее совсем не мой конек.
Странная штука – память. Помню, как пытали, как казнили, помню даже запах тех дыр, в которых меня держали, а вот название своей же планеты не помню, как и название городка, в котором родился и жил до эпидемии. Запомнил лишь самое плохое, в котором отчасти и сам был виноват. Потому даже и не стремлюсь вернуться обратно к родным пенатам.
Глава 1 – …и тут как рванет! Меня аж через стену в другое здание выкинуло! А знаешь, что потом? Знаешь? – Опоры начали падать одна за другой, – безучастным голосом сказал бармен, протирая и без того чистую стойку. –Опоры начали падать одна за другой! Не, ну ты прикинь! – Да слышали мы уже эту байку десять раз, – громко сказал бородач, сидящий от меня через два стула, отмахнувшись. – Слышали? Ну, тогда я вам другую расскажу! Бреду… Или брожу? Как правильно? А, не важно. Шагаю я, значит, по пустыне. На многие мили вокруг никого и ничего! Правильно пустыню пустыней назвали, а не каким-нибудь… ну, не знаю, как-нибудь по-другому, в общем. Иду, никого не трогаю, если не считать перекати-поле, на которые я очень люблю падать. Вот в кайф мне и все! Так вот, иду, башкой мотаю в поискать пресловутого куста, а тут смотрю – дымок на горизонте… – И эту мы тоже слышали! – вскипел бородач. – Хватит трындеть, достал уже всех. – Да это ты достал меня прерывать постоянно! Только ты и возмущаешься, а другим, может, нравится! Несогласный гул пробежался по залу. – Да ну вас всех! Пойду отолью, – и я встал, и пошел отливать. Ведь я держу слово. И не успел я в кабинке спустить штаны до колен (ниже не рекомендуется, ибо запачкаешь брюки так, что только выбрасывать), как в соседней кабинке раздался гундосый голос: – Это ты Болванчик? – спросил он. – Мало кто меня так называет, – заговорщически ответил я в такт вопрошающему. – Что у тебя с голосом? – тут же оживился туалетный собеседник. – А у тебя что? – Я такой от природы. – А я такой от погоды. Помолчали. – Ты что хотел-то? – наконец подал я голос. – Автограф взять, что ли? Так у меня из холста только туалетная бумага – мало, кстати, – а про писчие принадлежности я и не говорю. – Да кому нужен твой автограф? – возмутился он. Теперь его голос не напоминал заговорщический. – Ну не скажи… – поднял я указательный палец, хоть он этого и не видел, после чего о чем-то задумался. – Эмм… а продолжение будет? – Какое продолжение? А что тебе еще нужно, кроме автографа? – удивился я. – Я, если что, только по существам женского пола! – При чем здесь автограф? Что ты несешь?! – Я? А что я? Ты первый начал. Туалетный собеседник буквально зарычал, словно дикий зверь. Хотя в туалете подобные звуки не редки. – Боже мой! Мне, конечно, рассказывали, что ты больной на голову, но чтобы настолько! – Кто больной? Я больной?! – наиграно возмутился я. – А кто устраивает допросы в туалете? Я сюда, конечно, пришел дела делать, но немного другого характера! – Ладно, ладно, успокойся! Я все понял, – быстро заговорил не имеющий понятия о сарказме Человек в соседней кабинке. – Я и правда не подумал, просто мне было необходимо переговорить с тобой без лишних свидетелей, и я посчитал, что туалет – лучший вариант. – Апчхи! – раздался чих в кабинке уже слева от меня. – Мужик, блин, ты сколько там уже сидишь?! – воскликнул я. – Ты что такой тихий? – Я люблю тишину, – ответил тихий и меланхоличный голос. – Боже, куда я попал? Клуб анонимных туалетных собеседников? Эй, ты, который поболтливей, ты еще тут? – Да, да! – Жди меня на выходе (или входе?) у бара. Я тут… решу дела и сразу же выйду. – Ладно, – ответил мужик и вышел из туалета. – А ты, любитель тишины, больше так не делай. – Хорошо, – послышался такой же тихий и меланхоличный голос. Не первый раз мне предлагают работу в необычных местах, обычно удаленных от большого скопления людей, было и в туалете, только тогда мы заранее планировали подобную встречу и все оставались в штанах, да и проверяли, нет ли лишних ушей.
Это был молодой парень (я даже усмехнулся – для меня все молодые, дети, можно сказать) в темно-синем пальто ниже колен, низко натянутой шляпе с большими полями, черных перчатках и в черных же туфлях. Конспиратор хренов, еще бы газету перед собой развернул. Я тут же рассмеялся в голос, когда представил, что он так и сидел на унитазе: в пальто и шляпе. Отсмеявшись, спросил: – Ты так и сидел в кабинке? – Ну, да, – ответил тот без тени улыбки. Я заржал еще сильнее, даже схватился за столб, чтобы не упасть. Проходящие мимо подозрительно косились на наш странный дуэт, а «шпион» чуть ли не утонул в своей одежде, оставив торчать наружу один свой странный нос из ворота под тенью широкой шляпы. Наконец, как только я отсмеялся
Глава 1 – …и тут как рванет! Меня аж через стену в другое здание выкинуло! А знаешь, что потом? Знаешь? – Опоры начали падать одна за другой, – безучастным голосом сказал бармен, протирая и без того чистую стойку. –Опоры начали падать одна за другой! Не, ну ты прикинь! – Да слышали мы уже эту байку десять раз, – громко сказал бородач, сидящий от меня через два стула, отмахнувшись. – Слышали? Ну, тогда я вам другую расскажу! Бреду… Или брожу? Как правильно? А, не важно. Шагаю я, значит, по пустыне. На многие мили вокруг никого и ничего! Правильно пустыню пустыней назвали, а не каким-нибудь… ну, не знаю, как-нибудь по-другому, в общем. Иду, никого не трогаю, если не считать перекати-поле, на которые я очень люблю падать. Вот в кайф мне и все! Так вот, иду, башкой мотаю в поискать пресловутого куста, а тут смотрю – дымок на горизонте… – И эту мы тоже слышали! – вскипел бородач. – Хватит трындеть, достал уже всех. – Да это ты достал меня прерывать постоянно! Только ты и возмущаешься, а другим, может, нравится! Несогласный гул пробежался по залу. – Да ну вас всех! Пойду отолью, – и я встал, и пошел отливать. Ведь я держу слово. И не успел я в кабинке спустить штаны до колен (ниже не рекомендуется, ибо запачкаешь брюки так, что только выбрасывать), как в соседней кабинке раздался гундосый голос: – Это ты Болванчик? – спросил он. – Мало кто меня так называет, – заговорщически ответил я в такт вопрошающему. – Что у тебя с голосом? – тут же оживился туалетный собеседник. – А у тебя что? – Я такой от природы. – А я такой от погоды. Помолчали. – Ты что хотел-то? – наконец подал я голос. – Автограф взять, что ли? Так у меня из холста только туалетная бумага – мало, кстати, – а про писчие принадлежности я и не говорю. – Да кому нужен твой автограф? – возмутился он. Теперь его голос не напоминал заговорщический. – Ну не скажи… – поднял я указательный палец, хоть он этого и не видел, после чего о чем-то задумался. – Эмм… а продолжение будет? – Какое продолжение? А что тебе еще нужно, кроме автографа? – удивился я. – Я, если что, только по существам женского пола! – При чем здесь автограф? Что ты несешь?! – Я? А что я? Ты первый начал. Туалетный собеседник буквально зарычал, словно дикий зверь. Хотя в туалете подобные звуки не редки. – Боже мой! Мне, конечно, рассказывали, что ты больной на голову, но чтобы настолько! – Кто больной? Я больной?! – наиграно возмутился я. – А кто устраивает допросы в туалете? Я сюда, конечно, пришел дела делать, но немного другого характера! – Ладно, ладно, успокойся! Я все понял, – быстро заговорил не имеющий понятия о сарказме Человек в соседней кабинке. – Я и правда не подумал, просто мне было необходимо переговорить с тобой без лишних свидетелей, и я посчитал, что туалет – лучший вариант. – Апчхи! – раздался чих в кабинке уже слева от меня. – Мужик, блин, ты сколько там уже сидишь?! – воскликнул я. – Ты что такой тихий? – Я люблю тишину, – ответил тихий и меланхоличный голос. – Боже, куда я попал? Клуб анонимных туалетных собеседников? Эй, ты, который поболтливей, ты еще тут? – Да, да! – Жди меня на выходе (или входе?) у бара. Я тут… решу дела и сразу же выйду. – Ладно, – ответил мужик и вышел из туалета. – А ты, любитель тишины, больше так не делай. – Хорошо, – послышался такой же тихий и меланхоличный голос. Не первый раз мне предлагают работу в необычных местах, обычно удаленных от большого скопления людей, было и в туалете, только тогда мы заранее планировали подобную встречу и все оставались в штанах, да и проверяли, нет ли лишних ушей.
Это был молодой парень (я даже усмехнулся – для меня все молодые, дети, можно сказать) в темно-синем пальто ниже колен, низко натянутой шляпе с большими полями, черных перчатках и в черных же туфлях. Конспиратор хренов, еще бы газету перед собой развернул. Я тут же рассмеялся в голос, когда представил, что он так и сидел на унитазе: в пальто и шляпе. Отсмеявшись, спросил: – Ты так и сидел в кабинке? – Ну, да, – ответил тот без тени улыбки. Я заржал еще сильнее, даже схватился за столб, чтобы не упасть. Проходящие мимо подозрительно косились на наш странный дуэт, а «шпион» чуть ли не утонул в своей одежде, оставив торчать наружу один свой странный нос из ворота под тенью широкой шляпы. Наконец, как только я отсмеялся
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (156) »