носился с фразой этой, как с писаной торбой. Чуть что: вставал в позу и начинал вещать о несовершенстве мира. Много мы с ним спорили, ох, много. Пока Фома не появился. Этот циник просто пообещал фикусу использовать его горшок вместо туалета до тех пор, пока оный фикус не поймет, что “не так, как надо” в природе не существует, и если уж что-то существует, то оно именно что “так, как надо”. Иначе, как же ему существовать, если оно “не так”? Абсурд и насмешка над законами вселенной. Короче говоря, перед опасностью оказаться по уши в этом-самом, наш фикус-пикус сдался, и теперь старается разглядеть в любом своем чихе промысел Божий. Получается, честно скажу, не ахти, но – хоть так.

Еще напоследок хочу вам рассказать про травку моего обиженного жизнью кота Фомы. Он выращивает ее на подоконнике и – не подумайте плохого – ест. Он вообще у меня практически вегетарианец. Посидите-ка пару лет на диете из крыс и мышей, тоже на траву перейдете.

Так вот, интересная крайне штука с этой его травкой. Сколько он ее ни ест, она все равно опять вылазит. Я так Фоме и говорю: “Хоть ты ее с утра до вечера лопай, все равно всю не слопаешь!” И вправду, лезет и лезет к солнышку и свету, поливать только не забывай. Весьма поучительная – философского покроя – история, скажу я вам. Много интересных мыслей вспоминается, на эту зелень глядючи. Вроде тех, что, “не важно, как медленно вы идете…” Или вот еще: “мы – трава бесконечного поля…” Или – мое любимое: "Even with nougat…" Ну, и так далее. Вот, понаблюдайте при случае, да хоть за газонной травой. Как ее поливают, как косят. Очень интересно!

Ну вот, а я откланиваюсь по причине дел. Надо заглянуть в одно придорожное кафе, затем выяснить, чем отличается ясная ночь от темного дня и узнать, в конце-то концов, что там за история приключилась на Золотой Горке. Так что, увидимся после рассвета.

Сказка про обещания, Гнома и Фому

Андрей Бузуев

Сказки для взрослых детей

Обещаний в моем Старом доме осталось не очень много. Они свалены в подвале, и мой домовой Гном регулярно их перебирает, стряхивает пыль, подкрашивает, ну и что там еще обычно делают с обещаниями.

В основном, там лежат обещания самому себе. От обязательств другим людям меня мой Старый дом давно отучил, вернее, приучил избавляться от них как можно быстрее.

Хотя, есть там пара-тройка таких, что и даваться совсем не хотели, буквально, через силу выдавливались, и выполнить их у меня, по крайней мере пока, нет никакой возможности. Тем не менее, я как-то стараюсь с ними уживаться, хотя они уже давно ссохлись, позеленели и больше похожи на что-то, что кто-то ел, причем, не один раз.

Обещания самому себе – тут другой вопрос. Даю я их часто, но – одни и те же, так что их количественно не прибавляется, просто становятся они все настырней и жестче.

А есть такие, что выполнять – одно удовольствие. Вот, обещал я вам рассказать, почему домового Гнома зовут Гном, и в чём конкретно обижен жизнью мой обиженный жизнью кот Фома? А? Обеща-а-ал. Не вопрос – рассказываю.

Ну, с Гномом все по-простому, как у них – домовых – и водится. С детства мой Домовой был ростом мал и, прямо скажем, даже для домового неказист, за что получал насмешки от прочей домообщественности. Как-то нужно было выходить из положения. Вот мы с ним и обратились к мировому фольклору, откуда наш приятель вынес кучу фантазий. Они стоили мне многих бессонных ночей в компании всякого рода фантастических созданий и жуткого количества исчерканной странными каракулями бумаги.

Однако, и это прошло, а осталось то, что Домовой мой решил сменить нормальное домовое имя Аристарх на гномье, поскольку племя это ему больше всего приглянулось своей ухватистостью, скопидомством и – вот неожиданность – домовитостью. Решить-то решил, а вот выбрать никак не мог. Сегодня он – Гимли, завтра – Чихун какой-то, послезавтра – вообще Айронфандессон, или как-то так. В конце концов нам с Фомой надоело, и стали мы звать его просто Гном, а он и не возражал, утверждая, что таким способом мы называем его всеми именами, которые ему нравятся. Он вообще очень умело оперирует компромиссами, наш Гном.

С Фомой посложнее. Я некоторое время назад даже подумывал о крупных формах: изложить, так сказать, на широком историческом фоне, многопланово и с подтекстами, но, по своему обыкновению, как-то поостыл, и остался мой Фома неувековеченным. Но – история с ним приключилась, тут уж ничего не попишешь.

Был наш Фома много-много человеческих лет и три кошачьих жизни назад не кем-нибудь – человеком. Ага, именно. Две руки, две ноги, посередине трубка для переработки органики. Человечишко был он, надо заметить, так себе, одно извиняло – юные года. Звался он тогда вовсе не Фома, а Максим, и Фомой прозвали его приятели, исходя из фамилии.

Как я уже сказал, был Фома человек небольших достоинств, за что и поплатился. В тот вечер девица, с которой он, по тогдашним выражениям “ходил”, дала ему полный отлуп ради фигурных мускулов местной спортивной знаменитости. Возвращаясь с неудачного рандеву бывший Максим мимоходом пнул черного кота. Кот оказался не просто черным, а – по закону подлости – со способностями к трансформации реальности, иными словами – волшебным. Замечу, что все коты и кошки в той или иной мере владеют волшебными умениями, только обычно ленятся их применять.

Но конкретный, пнутый Максимом, то есть Фомой, кот не поленился, а превратил того… Во что бы вы думали? Правильно – в кота. И начались мытарства, лишения и прочие превратности, по сравнению с которыми злополучный пинок показался бы нашему Фоме божьим благословением.

Были и небольшие радости: Фома, к примеру, до крови разодрал ненавистную морду Пыры – того самого спортсмена, к которому ушла подружка Фомы. Это я вам еще краткое содержание рассказываю. Короче. Вздумалось Фоме, что надо – по сказочной традиции – попросить у пнутого волшебного кота прощения. Дескать, чертов кот заставит его пройти три, ну, максимум – четыре испытания, и снова станет наш Макс человеком, только уже умудренным и более осмотрительным насчет раздавания пинков черным котам. Нашел. Извинения попросил и был прощен, тем более, что кот уже напрочь забыл про тот мелкий инцидент. Но, что уж теперь, надо поступать по сказочной традиции и действовать соответственно регламенту. Задания Фома, честь по чести, получил, и задания те были – ого! Одно только спасение собачьей жизни чего стоит. Вот поди и спаси. И не кого-нибудь, а настоящую бойцовую зверюгу.

Долго ли, коротко ли, Фома все испытания, которых оказалось аж семь полным счетом, прошел. Прошел, потеряв между прочим две кошачьи жизни.

Прошел. И вот тут-то и обидела его "ля ви" по