Борис Усо Гора

Шаг. Шаг. Шаг. Шаг… Кто-то говорит, что в день нужно проходить не менее десяти тысяч шагов. Не хочу хвастать, но я человек амбициозный. Поэтому, несмотря на тяжелый рюкзак со снаряжением, я прохожу как минимум вдвое больше. Ведь цель моя – вершина! И плевать мне на те пустые фразы, которые говорят остальные, мол, у всех разный угол наклона горы; ноги разной длины и тому подобное. Я просто иду, несмотря ни на что.

Уже вечереет. Тем более такое хорошее плато, ровное. Пора раскладывать палатку и готовиться ко сну. Хотя сегодня ночью должно быть тепло, да и спальный мешок позволяет спать под звёздами. Тимур, мой старый друг, уже спит. Тоже решил не раскладывать палатку. Мы вместе идем на вершину. Я справа, а он – слева, и это неизменно. С самого нашего знакомства и до смерти мы будем идти к вершине. То есть нет… Умрём мы уже на ней. Или вообще не умрём. Есть мнение, что дошедшие до вершины – становятся бессмертными. Я в это верю, но Тимур – нет. Может именно поэтому он так устаёт на нашем совместном пути. Но сегодня и я устал. Прошли двадцать пять тысяч шагов. Еще на шаг ближе к вершине…

***

Маленький ребёнок. Он сделал свой первый шаг. Еще даже не разобравшись как говорить, он начал свой долгий путь. Это не просто ребёнок, это – я. Как интересно, я вижу себя со стороны, и в то же время, гляжу своими глазами. И вот я иду… Тащу на тележке новейшее, дорогое снаряжение. Родители постарались мне его предоставить. Дорогой бинокль, рупор, хорошее радио и много всего прочего. Это на самом деле довольно сложная задача – везти ценное оборудование и ничего не испортить. Особенно, когда ты еще даже не умеешь говорить. Я помню эту тележку. Я катил её тогда, когда еще не способен был нести на себе рюкзак. И вот я поднимаюсь. Я расту, и шаг мой ускоряется. Встречаю Тимура, и теперь мы идём вместе. Вот он спасает меня от собак, а вот и я спасаю его от точно таких же псов. И так по очереди. Мы уже обогнали всех сверстников, но не замедляем шаг. И вдруг, у меня вырастают крылья! Красивые белые крылья! Уж теперь я точно долечу до вершины. Но у Тимура крыльев нет. Придётся им пожертвовать, у каждого свой путь! И вот я взмываю ввысь. Управлять крыльями непросто, но интуитивно можно понять, как это делается. Десять минут полёта – и я уже на вершине. А ведь иди я пешком, потратил бы на это всю жизнь. И вот я здесь, на пике. Здесь совсем не холодно, как говорят многие идущие, а очень даже тепло. И вид замечательный, бескрайнее поле подо мной. Теперь остаётся только… Что? Жить, наверное.

Вдруг, вся моя пологая гора отразилась вдоль горизонта. Теперь я могу лететь по этому отражению, чтобы прийти к его подножью, но уже наверху. Именно это я и делаю. Стоило мне долететь до подножья, как гора снова отразилась, но теперь уже по вертикальной оси, и я снова отправился в путь, к новой вершине. Как и ожидалось, добравшись до этой вершины, она тоже отразилась, и я полетел дальше. Прилетев до конца, я осознал, что нахожусь на том же месте, где я делал первые шаги и катил свою тележку. Я сделал круг. Мои горы закольцевались.

***

Я проснулся от того, что Тимур копошился где-то слева. Летом он всегда просыпается рано – на рассвете. Для меня это труднее, даже не знаю, почему. Он уже собрал свой спальный мешок и приступил к завтраку. Как оказалось, разбудил меня звук открывающейся упаковки с бубликами, которые уже один за одним ел Тимур. Возможно именно поэтому ему тяжелее подниматься в том же темпе, что и я. Ведь у меня – салат. Им и позавтракаю. Хотя что-то сладкое съесть тоже не помешало бы. Но Тимур слишком далеко сидит, и не сможет со мной поделиться. Таков уж совместный путь: иногда мы отдаляемся, а иногда и сближаемся. Уж слишком гора не равномерная. Бывает, что даже приходится кричать в рупор чтобы обменяться парой слов. В последнее время это происходит всё чаще. А у меня еще и рупор недавно упал, трещина пошла. Как бы не раскололся, ведь снаряжение на весь путь одно даётся, его за деньги не купишь. Постоянные трещины и мелкие «травмы» этого снаряжения, неизбежно ведут к его старению. Даже если и прошло всего несколько десятков лет, скажем, два. А без снаряжения – нас уже и людьми назвать сложно. Но без средств коммуникации, или даже бинокля, всё еще можно подниматься на гору. Но я не слышал про тех, кто доходил до конца без снаряжения. Может потому и не слышал, что у них снаряжения не было.

– Доброе утро – достаточно громко, чтобы я его услышал, сказал Тимур, – Удачи нам сегодня.

– Доброе – ответил ему я. – Но опять ты про удачу вспомнил. Сколько раз тебе повторять, что удача тут не причем. Не надо отягощать наш путь такими размытыми понятиями. Иногда ты удивляешь меня своими взглядами на мир. Ты бы еще сказал, что каждый может подняться на гору.

– А причем тут… – задумался он, – А почему бы и нет?

– Хм. Теперь понятно, почему ты идёшь именно слева.

Ладно, хватит шуток. Пора выдвигаться. Погода сегодня выдалась хорошая: не слишком солнечно, не слишком пасмурно. Еще и путь – на удивление лёгкий. Весь день шагаем по мягкой земле с короткой зелёной стрижкой. Ни оврагов, ни ям. К вечеру, мой шагомер показал двадцать девять с половиной тысяч шагов. Это почти рекорд! Только вот Тимур, или может я, сильно сместился в сторону. Я всё еще могу видеть его даже без бинокля, но говорить придется по рации. А тем временем, уже dinner time. У меня щи с хлебом. Моё любимое, хоть и пришлось для этого немного поработать во время пути. Благо дело моё простое – сочинять тексты о восхождении на гору для журнала. А что там у Тимура? Надеюсь, не утренние бублики.

– Приём – сказал я в рацию, – Далековато ты забрался сегодня.

– Не говори – немного прерывисто ответил Тимур, – Хотя может это ты далеко, а я наоборот – близко.

Мне почему-то вспомнились некоторые кадры из последнего сна. Он навеял мне необычную мысль. А мысль эта даже и не слишком-то связана с его сутью, которую я, кстати, не понял.

– Тимур – окликнул его я, – А где наша вершина?

– В каком смысле? – не понял он, – Наверху, конечно. Где ж еще ей быть?

– Я не о том. Можешь показать мне, где именно она находится?

– Могу конечно, но зачем тебе это? Не собираешься ли ты мне тут мотивационные лекции читать?

– Дело вообще не в этом. Просто сделай это, мне надо кое-что проверить.

– Ну вон, там.

Я навёл бинокль на Тимура и сердце моё упало куда-то на землю. Он стоял на таком же ровном поле, что и я, и палец его, вместе с рукой, был поднят вверх. Но указывал он не на мою вершину, а куда-то влево, в пустоту. Мы не просто систематически отдаляемся друг от друга на своём пути. Мы идём на разные вершины, поднимаемся по разным горам. «У каждого свой путь». Так я сказал в своём сне. Но у