приближающуюся толпу и бросает взгляд на боевой нож, который носит на своей разгрузке.

«На них нет брони», — думает она. — «Держу пари, я успею уложить дюжину, прежде чем они прикончат меня».

Кто-то на улице открывает огонь из автоматического оружия. Выстрелы выбивает пыль и бетонную крошку рядом с Джексон. Бейкер кричит от боли и гнева.

— В меня попали, — кричит он.

Теперь они повсюду, стреляют из переулков, с крыш, из окон. Десятки, может быть, сотни людей, все вооружены и жаждут крови. Джексон расстреливает всё, что осталось в её винтовке, но они падают недостаточно быстро, и кажется, что ещё двое присоединяются к борьбе вместе каждого, кого она убивает. Она никогда не видела такой решимости и упорства от живущих на пособие крыс.

Она сбивает на землю следующего бунтовщика, потом ещё одного. Затвор её винтовки снова встаёт на задержку из-за пустого магазина. Теперь ответный огонь ведёт только винтовка Приста. Словно почуяв слабость своих противников, бунтовщики, осмелев, увеличивают огонь.

«Вот и всё», — думает Джексон.

Она отбрасывает пустую винтовку в сторону и вытаскивает из ножен свой боевой нож.

Первый признак их спасения — очередь из автоматической пушки высоко над их головами, долгий и оглушительный грохот многоствольной турели десантного корабля. Осколочно-фугасные снаряды перечёркивают улицу перед отделением, где нападавшие уже продвинулись почти на расстояние метания камней. Джексон видит, как тела разлетаются под ударами молота пушечных снарядов. Над головой десантный корабль спускается с грязного ночного неба и зависает прямо над перекрёстком.

Бунтовщики достаточно умны, чтобы понять, что они проиграли. Они отступают, как волна откатывается от берега во время отлива. Некоторые смелые души стреляют в десантный корабль, но у них нет под рукой ни одного тяжёлого пулемёта, а огонь из стрелкового оружия отскакивает от корпуса, как дождь от жестяной крыши. Наводчик десантного корабля отвечает тем же. Всего через несколько мгновений все бунтовщики, которых Джексон всё ещё видит на улице, либо мёртвыми валяются на земле, либо убегают.

Джексон убирает свой нож обратно. Глубокое облегчение и благодарность, которые она чувствует, заставляет её колени дрожать.

В Фермопилах триста человек сдерживали сто тысяч персов. Все в учебке знают о Леониде и его спартанцах. Это одно из самых эпичных противостояний до последнего в истории.

После этой ночи, капрал Джексон уже не верит, что спартанцы пали так героически, как утверждают историки. Она почти уверена, что некоторые из них обоссались перед концом. Если только они не были сумасшедшими или бесчувственными.

Эпичные противостояния до последнего — это полное дерьмо.

Глава 2

После

Обратно десантный корабль летит не в Шугарт. Великие Озёра ближе, а Грейсон и сержант в плохом состоянии. Джексон продолжает смотреть туда, где старший механик и военный медик стабилизируют Грейсона, который имеет такой же пепельный цвет, как и металлическая краска на переборке. Сержант Феллон лежит рядом с ним, в сознании, но по уши накачанная болеутоляющими, а то, что осталось от её ноги, перехвачено жгутом. Кроме них есть спасённый экипаж десантного корабля, Прист и Бейкер. В грузовом отсеке больше раненых, чем здоровых.

Джексон чувствует беспомощность. Она не может помочь медикам делать их работу, а убивать здесь, на высоте десяти тысяч футов, некого. Ей приходится бороться с желанием расстегнуть ремни и пойти в оружейку десантного корабля, чтобы набить магазинные карманы своей разгрузки и прихватить кучу оружия на замену тому, что она оставила на улицах Детройта.

Три года боевых высадок по всей стране и по всему миру, и никогда ещё отделение не несло таких потерь как сегодня, даже близко.

«Что, черт возьми, пошло не так?» — удивляется Джексон. Она смотрит на истекающие кровью тела своих товарищей по отделению и десятки следов от попаданий на внешней оболочке её брони.

«Всё», — заключает она. — «Сегодня ночью каждая чёрта вещь пошла не так как нужно».

Она лезет в карман на разгрузке и выуживает оттуда солдатские жетоны, которые совсем недавно сняла с мёртвой бунтовщицы. Все службы имеют свои собственные форматы для жетонов, и конкретно эти прямоугольные, с закруглёнными краями и горизонтальной перфорацией прямо посередине. Джексон не уверена, но думает, что это старые флотские жетоны, которых Флот уже давно не выпускает.

Военное оружие. Отрядная тактика. Ничем не примечательные бунтовщики, сидящие на пособии, не могут сожрать закалённое пехотное отделение. Они не превращают тяжелобронированные десантные корабли в кляксы, упавшие с неба. Чтобы осуществить это, нужна определённая тренировка и образ мыслей.

Джексон кладёт жетоны обратно в карман разгрузки прежде, чем кто-нибудь успевает заметить, что она рассматривает.

Именно тогда она решает выяснить, кто виноват в этой засаде — ведь половина её отделения лежит перед ней на палубе, истекая кровью или умирая. Найти этих ублюдков и убить их.

Когда десантный корабль приземляется на Великих Озёрах, медики забираются в грузовой отсек прежде, чем хвостовая рампа полностью опускается на землю. Они вытаскивают Грейсона и сержанта Феллон, затем мёртвые тела Стреттона и Патерсона. Они подходят, чтобы проверить её, как раз тогда, когда она отстёгивает себя.

— Я в порядке, — говорит она им. — Броню не пробило.

— Давайте всё равно заходи, — отвечает один из медиков. — Просто чтобы убедиться.

Они снимают боевой нож с её разгрузки. Ей приходится подавить в себе желание сломать пальцы медику, который отстёгивает её клинок и снимает его.

«Да пусть забирают», — думает она, пока они ведут её к ряду ожидающих носилок. — «Как будто я не знаю, как убить кого-то без него. Тупые ублюдки».

У неё всего несколько мелких царапин, так что они чистят её и сажают на шаттл обратно в Шугарт. Остальную часть отряда они ей увидеть не разрешают. Полёт обратно на базу в полном одиночестве — самое одинокое путешествие, которое она когда-либо совершала во время службы в армии.

К её возвращению в кубрик отделения в Шугарте, упыри уже всё прибрали. Две койки в комнате раздеты до голых наматрасников, а два шкафчика открыты и пусты. Джексон подходит к тому, что раньше был шкафчиком Стреттона, и заглядывает внутрь. Все вещи исчезли, и кто-то вытер весь шкафчик антисептическим средством, которое оставило после себя слабый запах лимона. Они даже сняли приклеенную табличку с именем, которая раньше висела на дверце шкафчика.

Она пробегает пальцами по оптическому сенсору защёлки шкафчика,