Охэйо Аннит Племя вихреногих-3

Глава Первая: Встречи в пути

Мы от песен отрядных своих

Зажигаем зарю на рассвете.

Сто дорог впереди,

И на каждой их них

Мы друзей обязательно встретим.

Опять мы на поверке,

Опять в пути сейчас.

Характер пионерский,

Характер пионерский

Товарищи, у нас!

Нам страницы прочитанных книг

Часто кажутся крыльями чаек.

Манят вдаль за собой,

И у нас, у самих,

Будто крылья растут за плечами!

Беспокойные ветры зовут

Нас в поход за мечтой и за счастьем.

Будет солнце и дождь,

Будет песня и труд -

На дорогах, распахнутых настежь.

Музыка: С. Соснин. Слова: К. Ибряев.

Вокруг было темно - непроницаемая, в плывущих лиловых разводах чернота, но не бездонная, пугающая, а... замкнутая, какая-то... уютная? Холодные мокрые камни под босыми ногами казались какой-то другой реальностью. Холодный сырой воздух мягко обтекал обнаженное тело и все волоски на нем встали дыбом, словно вытягиваясь во все стороны. Света здесь не было совсем, но Антон всё же как-то видел Ирису - только как-то смутно, словно тоже проступающую из какой-то иной реальности. Он не очень понимал, как может её сейчас видеть, да это не очень его и волновало. На девчонке тоже ничего не было и то, как она беззвучно скользила в темноте, как изящно переступала ровными босыми ногами, заставляло сердце мальчишки замирать...

По шороху потревоженных камешков он понял, что они в пещере. Но прежде, чем он успел испугаться, впереди вдруг возник свет и они, как-то сразу, вышли к нему. Подземелье было похоже на большую комнату с низким потолком и ровным полом, засыпанным мягким песком. Стены, правда, оказались довольно грубые. В передней зияла широкая расселина. Перекрытая сверху аркой плотной зелени, она, расширяясь, превращалась в ущелье, стиснутое чудовищными массивами утесов; его дна отсюда видно не было.

Уже занималась заря; зеленовато-серебристое, туманное сияние стояло над восточным горизонтом. Ущелье и выходило на восток - откуда приходят души, чтобы быть рожденными, и при мысли, ЧТО ему предстоит здесь сделать, сердце мальчишки, казалось, остановилось совсем. Не чувствуя ног, он подошел к расщелине и замер, глядя на бесконечно далекий горизонт, от которого порывами налетал ветер. Сырой, холодный воздух показался ему на удивление свежим. Сердце всё ещё замирало - сладко-сладко - и Антон медленно повернулся к Ирисе. Её грациозное тело было совершенно, прекрасно; в сиянии рассвета он видел его уже совершенно отчетливо - и при одном взгляде на него начинала кружиться голова...

Взглянув на мальчишку, Ириса улыбнулась - и закрыла узкий вход, навалившись на глыбу, которую Антон не решился бы сдвинуть один. Его сердце отчетливо ёкнуло, когда он осознал, ЧТО всё это значит - и ёкнуло ещё раз, когда Ириса, царственно выпрямившись, шагнула к нему.

Сейчас, подумал Антон, чувствуя, что словно стремительно летит куда-то. Прямо вот сейчас...

Он протянул к ней руки - и проснулся.

* * *

Какое-то время Антон сонно смотрел на лениво колыхавшийся над головой океан сплетенных крон, потом зашипел от досады - угораздило же его проснуться именно сейчас! Когда между ним и Ирисой должно было произойти что-то такое... такое... после чего весь мир открылся бы ему, и...

Мальчишка изо всех сил зажмурился, пытаясь вспомнить сон, но тот, как почти всегда бывало, ускользнул с издевательской легкостью. Осталось лишь ощущение душевного трепета перед неизбежностью чего-то потрясающего и невероятного - но вот добраться до этого невероятного ему никак не удавалось. Он никак не мог его представить - и каждый раз из сна его словно выталкивало...

Возмущенно фыркнув, Антон сел - и тут же замер. Ириса сидела у весело потрескивающего костра - на котором пеклось (разогревалось, скорее) добытое и поджаренное вчера мясо - и смотрела. Прямо на него. Так внимательно, словно видела всё, что ему снилось!..

Мальчишку обдало мощной волной тепла и он понял, что не только уши и щеки, но даже грудь у него покраснела. И она, конечно, это видит! Черт бы побрал её, черт бы побрал его с его глупым любопытством!..

Антон уже в тысячный раз пожалел, что вообще попал на ту полянку - и увидел там то, чего не должен был видеть. Глупое стечение обстоятельств. Которые стеклись почти случайно. Тогда, два дня назад, когда их застала ночь, Файму постаралась накормить парней до отвала - чтобы они заснули, словно суслики. Антон, однако, заснуть никак не мог - нудно болела рука, которую он вечером обжег об какую-то зловредную местную крапиву. Да и постель была, честно сказать, вовсе не самая удобная. Крутясь на ней, он неожиданно заметил на нижних ветках деревьев отблеск огня - кто-то поблизости развел в лесу костер!

Антон вскочил... и тут же обнаружил, что девчонок в лагере нет. Это по идее должно было напугать его - но он почему-то не стал будить спящих друзей, а начал пробираться к костру. Сам толком не зная, зачем...

То, что он там увидел, едва не вышибло из него дух. Девчонки танцевали. Вернее, танцевала Ириса, а другие, сев в кружок, молча смотрели на неё. И она... она...

Обычно Ириса ходила с переплетенными тугими ремнями ступнями (вроде сандалий, но без подошв), в легком пояске и браслетах из пёстрого меха, ну и ещё в прицепленной к этому пояску юбочке из травы. Сейчас же на ней ничего этого не было. Правду говоря, не было вообще ничего. И она...

Она плавно поворачивалась то в одну, то в другую сторону, изящно переступая босыми ногами, изящными и ровными. Её ладошки были сомкнуты, вытянутые вперед руки и сильные бедра двигались, как волны. Она насмешливо посматривала то вправо, то влево, на её губах застыла задумчивая улыбка. Мерцающий свет костра струился по её гладкой, темно-золотой коже, словно нарочно задерживаясь на её нагой груди, на подвижной плоскости впалого живота, на выпуклых, дерзких и твердых изгибах её узкой талии...

Антон замер, удивленно приоткрыв рот. Ничего подобного он раньше не то, что не видел, а просто не мог себе представить. При каждом движении волосы девчонки взметались, словно черное пламя, её гибкое, сильное тело казалось невесомым, а лицо было задумчивым и вдохновенным...

Мальчишка не знал, что с ним сталось бы, смотри он на всё это дальше - наверное, свихнулся бы или просто помер на месте - но Файму, сидевшая как раз напротив, заметила его и шикнула подругам...

О дальнейшем Антону вспоминать не хотелось. Все девчонки вскочили, глядя на него - и их взгляды не обещали ему ничего, кроме немедленной ужасной смерти. Он бросился бежать - и, сделав всего два шага, ударился лбом об дерево.