и не лезла в душу, Алекс считал меня чем-то вроде мебели. Стоит себе, и ладно, и хорошо.
О том, что только когда я взбрыкнула и, вильнув хвостом, умчалась на своем кабриолете в туманную даль, его проняло, и он сам сделал попытку к примирению.
О том, что его ревность кажется мне детской и ненастоящей, и я не верю в его глубокие чувства.
Да и вообще, нужны ли мне такие отношения? Не хочу я этих игр. Мне хотелось нежности, любви, чтобы уткнуться родному человеку в плечо, чтобы пожалели, когда мне трудно. Устала я изображать из себя железную леди, честное слово.
— Ну, то, что мужики — создания предсказуемые, я тебе давно говорила, — сказал Флоранс совершенно серьезно. — Кстати, а что насчет его книги?
Полет мыслей подруги меня обескуражил.
— Какой еще книги?
— Той самой, которую от Алекса ждали в издательстве, из-за чего он не смог поехать с тобой.
— Сказал, что плевать он хотел на сроки, допишет, когда вернется, — смущенно призналась я.
— Хм… Работу отодвинул на второй план, это симптом, — изрекла подруга. — Может, и правда влюбился?
— Я же говорю тебе, он как ребенок, у которого отняли игрушку. Пока я рядом, волноваться нечего, зато когда появилась угроза меня потерять, он заволновался, — объяснила я. — Сейчас снова все вернется на круги своя, и я опять отойду на пятнадцатое место, после книг, путешествий, фотографии и автомобилей. Оно мне надо, скажи?
Флоранс только пожала плечами и раздавила окурок в пепельнице.
Потом мы с тоски напились. Спустя какое-то время в родные пенаты вернулся Славка и обнаружил нас, сидящих на полу и горько плачущих. Я рассказывала Флоранс, какие все мужики сволочи, она поддакивала и вытирала мне слезы краешком кухонного полотенца.
— Ой, девки, что ж вы творите? — укоризненно покачал он головой и пошел кому-то звонить.
Через полчаса примчался Алекс.
— Стася, ты что? — спросил он с невыразимой нежностью, склоняясь надо мной.
— Ничего, мы просто болтали о своем, о девичьем…
— Я ее отвезу домой, — сказал Алекс Славке и вытащил меня из дома.
На улице, на стылом осеннем ветру, я пришла в себя и в машину смогла загрузиться уже вполне самостоятельно.
— Слушай, Алекс, забыла тебя спросить. Помнишь, ты ездил в «Шервудский лес» и перебрал там в ресторане шампанского. Какой праздник ты тогда отмечал?
— Да как тебе сказать… — он заметно смутился и крепче вцепился в руль. — Я тогда, кажется, понял, что мне тебя очень не хватает. И решил… Решил, что хочу предложить тебе жить вместе. Переезжай ко мне, Стаська?
— К тебе?
— Ну да, ты и Шурка.
— Считаешь, мы с тобой уживемся вместе? — изумилась я.
— По крайней мере, мы можем попробовать.
Что-то промелькнуло в его глазах, какая-то искра, обещавшая и ту самую нежность, и тепло, и любовь, о которых я так давно мечтала…
Я вытянула ремень безопасности, пристегнулась и открыла окно — в салон тут же бесцеремонно ворвался ледяной ветер.
— Поехали? — радостно сказала я. — Смотри, какая погода замечательная!
По небу стремительно шли плотные сизые тучи, на их фоне деревья казались особенно яркими, пылающими, словно факелы.
— Ну, так ты согласна? — настойчиво спросил Алекс, выруливая на проспект.
— Я подумаю.
Из-за туч на короткое мгновение одобрительно выглянуло солнце…