Клим Мглин Червоточина

1.

– И, в заключении, подвал.

Из всех ключей, висящих на массивном, металлическом кольце, агент выбрал самый старый – с ромбовидной головкой и покрытый пятнами ржавчины. Понадобилось некоторое усилие, чтобы ключ повернулся в замочной скважине. Дверь из грубых, неошкуренных досок, окованных фигурными железными полосами, протяжно скрипнула и распахнулась. Из тёмного дверного проема потянуло гнилой древесиной, землей и прелыми листьями. Каспар вытянул шею и глубоко вдохнул воздух. Запах не был особо утончённым, но ему нравилось, как пахнет старина. Ему нравились запахи древности и тлена. Больше всего ему нравилось, как пахнут мертвые цветы. Агент протиснулся в проём и, нашарив в темноте шнурок выключателя, дёрнул его. Голая лампочка, ввернутая в обыкновенный дешевый патрон, несколько раз моргнула, прежде чем разгорелась мутным светом.

– Надо будет проверить проводку, – извиняющимся тоном произнес агент. Он носил на носу чудные очки – их зеленоватые стёкла были заключены в круглую золотую оправу, а дужки цеплялись за уши полукруглыми проволочными ободками.

– Прошу вас, будьте осторожны, лестница такая же старая, как и весь этот прекрасный дом.

Он посторонился, пропуская Каспара вперёд. Тот мягко ступил на первые ступени, потоптался на месте, оценивая их крепость, и решительно начал спускаться вниз. Ступени, да и вся лестница, были в отличном для своих лет состоянии. Как и весь дом. Каспар был очень доволен осмотром, хотя и не выказывал своих чувств. Ступени под ногами кончились. Шестнадцать штук. Глубокий подвал. Каспар ступил на твердый пол и остановился. Агент снова вышел вперед и пропал в темноте, но вскоре замерцала очередная зажженная им лампочка, освещая всё помещение. Просторное и пустое. Полом служила небрежно выровненная и плохо утрамбованная земля. Дальняя стена подвала скрывалась в сумраке. Там громоздились сваленные в кучу картонные коробки, пара старых стульев и какие-то полуистлевшие одеяла. Теперь понятно, откуда этот гнилостный запах.

Агент делал вид, что не чувствует вони. Возможно, он действительно не чувствовал.

– Я согласен, – произнес Каспар, – Мы можем приступить к заполнению бумаг.

***

Он махнул рукой отъезжающему автомобилю агента, подождал, пока тот скроется за поворотом, повертел в руке полученное кольцо с ключами и вернулся в дом. Первым делом он прошёл к низенькой дверце чулана и отворил её, предусмотрительно подняв руку и защищая лицо.

– Выходи, Урри. Этот дом теперь наш.

Мелькнуло чёрно-белое пятно – защита Каспара не сработала. Маленький, но атлетично сложенный; прыгучий, как каучуковый мячик, гладкошёрстный фокстерьер без труда достиг груди хозяина, облизал в полёте его лицо, оттолкнулся от рёбер Каспара и приземлился обратно на пол.

– Ладно-ладно. Пришлось запереть тебя. Но сейчас ты можешь всё тут проверить.

Пёс звонко залаял, и бросился вперёд по коридору, гулко топая лапами и клацая когтями по старинному паркету. Каспар последовал за ним. Дряхлые половицы печально скрипели под его ногами. Дом не выглядел уютным. Но зато он давал ощущение безопасности. Если бы в нём было этажей пять, а не всего три, считая мансарду, его можно было бы назвать замком. Окна первого этажа были узкие и располагались на приличной высоте от земли, так, что даже очень высокий человек ни за что не смог бы проникнуть через них внутрь. Поэтому в просторной гостиной было сумрачно, недостаток света ощущался в столовой и кухне, а в узкой прихожей и коридоре и вовсе было откровенно темно, так как входная дверь, тяжеленная, со множеством замков и засовов не имела даже смотрового окошечка. Никакого «чёрного» входа и прочих глупостей здесь не было. Каспар был доволен. Он ценил безопасность. Пытаясь нащупать выключатель, он водил тыльной стороной ладони по стене. Рука ощущала неприятную влажную поверхность шероховатых обоев. Надо бы растопить огонь в камине и кухонной печи – прогреть весь дом. Но это позже. После прогулки и ужина, перед сном. А сейчас он ещё раз хотел осмотреть свое новое жилище.

– Урри, пойдём наверх, – позвал он, и пёс, моментально возникший у витой лестницы, бросился вперёд по её ступеням, покрытым истёртой ковровой дорожкой.

Первой их встретила дверь кабинета – роскошно обставленный и меблированный, сейчас он переживал не лучшие свои времена. Дорогие обои выцвели и потемнели; местами полностью отошли от стены и свисали книзу скрученными лоскутами. Стеклянная дверь шкафа была покрыта столь густым слоем пыли, что не представлялось возможным рассмотреть, что именно за ней скрывается. Висящая на стене голова оленя с огромными ветвистыми рогами съехала набок, потеряв один крепёжный винт. Стеклянный глаз чучела недобро всматривался в нового хозяина. Широкий письменный стол, кресло, маленькое бюро и картина на стене были задрапированы складками белой ткани и Каспар решил оставить всё как есть. Пока что. Уже завтра он займётся своим новым домом, а сейчас просто осмотрится и передохнёт.

Он прошёл дальше по коридору, поочерёдно распахивая двери и останавливаясь на пороге каждой комнаты. Урри носился взад и вперёд, словно обезумевший команчи. Три спальные комнаты. Все три были похожи, будто близняшки. Широкие и низкие деревянные кровати с высокими резными спинками. Сделаны грубо, но выглядят прочными. Кроме кровати каждая комната имела платяной шкаф, умывальник с зеркалом, стул и деревянное распятие на стене. Неплохо. Но ему не нужны три спальни. Возможно в будущем он сломает перегородку между двумя последними и оборудует здесь тренажёрный зал. Или мастерскую. Хотя для мастерской здесь слишком темно. Здесь везде слишком темно. Он мог бы рисовать на улице, построив там стеклянную лоджию. Наверное так будет даже лучше. Вокруг так много прекрасных пейзажей. Унылых и мрачных. Оставалась еще мансарда. Но на неё не было входа. Каспар оглядел потолок и обнаружил крышку люка у себя над головой. Потянув за канатную петлю, он опустил вниз платформу, служащую основанием удобной складной лестницы, оснащенной к тому же мягкими упорами для рук. Урри метнулся к ней, попытался с разбегу запрыгнуть прямо в проём над головой, но не долетел; попытался ещё раз и промазал, впечатавшись в потолок. Каспар приглушённо засмеялся. Его смех отозвался эхом в сумраке мансарды. Урри попытался вскарабкаться по крутым ступенькам, но сорвался и на этот раз.

– Иди ко мне, малыш.

Каспар нагнулся и подхватил терьера. Прижимая к себе мускулистое тельце, он поднялся по складной лестнице наверх. Наверху ничего не было. Вообще ничего. Мансарда представляла из себя квадратную залу, со множеством окон, столбов и