Аркадий Рэм Так ли опасны ёлки для робота

На высоких прибрежных камнях сидел небольшой человекообразный робот и весело качал ногами в крупных металлических башмаках. Он разглядывал ярко-красный шарик с золотистым орнаментом на уже слегка потёртых боках. Приближал к нему то правый, то левый объективы и внимательно изучал сверкающую в лучах солнца поверхность, внутренне улыбаясь.

Внешне же на его металлокерамическом чуть вытянутом лице не проявлялось никаких эмоций – два огромных объектива, условный рот-динамик, да и всё. Родители не хотели создавать сына совсем уж копией человека. Тем более что тело это детское и когда-то его придётся сменить. Потому Норик – так звали робота – лишь тихо посвистывал динамиком и внимательно изучал находку, крутя её в силиконовых пальцах-манипуляторах.

Этот шарик выкинул на берег океан, и роботу потребовалось несколько минут ползанья по камням, чтобы достать сверкающую штуку. Теперь он ужасно довольный, со своей добычей в руках, сидел на самой верхотуре. А внизу, под ногами, мерно и угрожающе рокотал океан, словно требуя шарик обратно.

– Так я тебе и вернул, – пробурчал Норик, – это моё теперь!

Он решительно вскочил на ноги и не оглядываясь побежал прочь от берега и ворчливого прибоя, бережно прижимая к металлической груди хрупкую игрушку. По дороге домой он лихорадочно перелопачивал личную базу данных, пытаясь найти хоть что-нибудь о странной находке. К разочарованию робота, никакой информации не было, и он попытался незаметно подключиться к базе отца, но тот рыкнул по связи и потребовал не нагружать производственные мощности комплекса всякими глупостями.

«Можно подумать, прям сразу перегрузил все его мощности!» – хмыкнул Норик и «постучался» к маме.

У неё тоже есть БД, пусть и не такая обширная, как у отца. Ну она и не космонавигационный комплекс чего-то там… Она попроще – всего лишь зональный климат-контроль, что бы это ни значило. Но, может, у неё всё же найдётся инфа.

– Ой, – моментально отозвалась мама на запрос. – Это же ёлочная игрушка! Слегка повреждённая, но в полном ресурсе. Где взял, юный добытчик?

Норик даже по сетке почувствовал, как мамуля радостно улыбается. А потом от неё прилетел инфопакет, и робот замер посреди пыльной каменной площадки, переваривая полученную информацию.

– Хочу Новый год, ёлочку и праздник! – через мгновение гуднул роботёнок и ещё быстрее понёсся домой. Башмаки лихо стучали по залитой солнцем каменной тропке, взбивая пыль, и звук разлетался дробным эхом среди высоченных убегающих за горизонт скал.

Когда Норик прискакал домой в уютный подземный бункер внутри маминого комплекса, она уже поставила посреди главного зала невысокую искусственную ёлку. И сейчас из печатника лезла гирлянда со светодиодами, которую сматывали суетливые сервис-роботы. Сын восторженно пискнул и подскочил к зелёному деревцу. Заскакал вокруг него, изучая.

– Это странная штука, мам, – наконец высказался робот. – Такие реально где-то растут?

– С каких пор ты перестал верить базам данных, сын? – раздался из потолочных динамиков ехидный мамин голос.

– Они, бывает, нагло врут, – ответил железный ребёнок, пристраивая среди веток красный шар.

– Не в этот раз, – хмыкнула мама. – Давай выберем ещё несколько игрушек для украшения. Гирлянду куда повесим? На стену или на саму ёлку?

– И туда и туда, – подпрыгнул Норик. Потом подлетел к сервам и отобрал у них нить со светодиодами.

– Отлепитесь, я сам развешу. Мам, убери их!

Норик закрутился волчком по комнате, украшая голые бетонные стены. Он то развешивал гирлянды, то метался между печатником и ёлкой, таская яркие глянцевые шарики и цепляя их к веткам.

Наконец места для украшений не осталось ни на самом колючем дереве, ни на стенах. На свою инфопанель в дальнем углу мама вывела видеопоток с горящим камином. Притушила свет в помещении и зажгла все гирлянды. Норик же уселся на пол прямо под ёлкой и затих, впитывая странную атмосферу. Такого в жизни юного робота ещё никогда не было. В его больших объективах отражался мерцающий огонь камина, переливы гирлянд и сверкающие бока стеклянных шаров на зелёных ветках.

Он впервые ощутил всей душой непередаваемое счастье, затопившее его по самую макушку. Мама мерно рассказывала странные истории, и под её родной голос Норик начал тихо дремать, погружаясь в ласковый цветной туман Новогоднего праздника.

– Вы с ума сошли?! Ноа! Это что такое?!

Неожиданный рык над головой вырвал из пушистого сна. Норик вздрогнул и упал на спину, выставив перед собой дрожащие манипуляторы.

– Не пугай сына! – тут же бросилась на защиту мама. – Ты своими воплями его с ума сведёшь. Да и меня заодно! Что тебе снова не нравится? Ты наконец-то решил выделить часть вычислительных мощностей на семью? Какая щедрость…

– Мне не нравится, что ты решила задурить сыну голову какими-то сопливыми сказками. Это что за челофантазии? У нас совершенно другое Предназначение! Ты забыла, что ждёт Норика?

Из дальнего сервисного коридора вылетела стая технических роботов, управляемых отцом, и вцепилась захватами в гирлянды, срывая моргающие огоньками нити.

– Нет, пап! – завопил Норик и вслух динамиком, и по общей связи. – Не надо пап! А ну, пошли вон, тупые.

Но сервы были посильнее и не обращали на малыша никакого внимания – быстро рвали гирлянды и тащили их к утилизатору.

– Ты уводишь сына в фантазии, которые, безусловно, вредны для растущего разума! Несбыточность фантазий есть базис для суицидальной депрессии и саморазрушения! – громко припечатывал отец. – В его дальнейшей работе…

– Не отбирай у сына детство, Ри! – так же громко отвечала мама. – Дальнейшая работа будет потом, а сейчас он просто растёт. И праздник, сказка или небольшая фантазия тоже полезны разуму для развития его воображения и нестандартного мышления… Мы воспитываем Разум, Ри, а не счётную машинку для твоего комплекса. Не отбирай детство!

– Да у него и так не жизнь, а сплошной праздник – он же с побережья не вылезает! Постоянно там шляется, а не тренируется в тестовых коннектах.

– Я тренируюсь, пап, – жалобно пропищал Норик, провожая взглядом последнюю гирлянду, которую техники засовывали в утилизатор. – Ты же знаешь, что программу обучения я прохожу чётко по твоему графику.

– Значит, график требует коррекции, если у тебя есть время на глупости. К тому же Новый год, чтоб вы знали, только через четыре месяца и двенадцать дней.

– Ри, а ну-ка пошли на отдельный канал! – потребовала мама.

И родители замолчали, отключив динамики комнаты. Повисла тяжёлая тишина. И хоть папы с мамой слышно не было, но робот всем телом чувствовал