накормить Борьку. Тот наливал себе стопку за стопкой и бормотал, что-то совсем несвязное.

Баба подняла тяжелый чугун, а мужик схватил ее за платок и сорвал, бросив на пол, крикнув, что-то очень обидное. Чугун упал, рассыпав содержимое по полу. Тут-то Дуняша и заметила у бабы в мочках ушей, крошечные сережки, что ей самой, в прошлом году подарил любимый отец, на Рождество.

Она не верила своим глазам. Баба растирала кашу тряпкой по полу, а слезы молчаливым ручейком капали вниз. Что-то знакомое ей показалось в движениях хозяйки дома, в волосах и фигуре. Но как Дунины сережки могли попасть к этой измученной жизнью женщине?

– Бабушка Вера? – только и смогла произнести девочка.

– Ты сама все поняла, – опустила взгляд старушка.

Теперь пройдемся немного.

Дуня шла, подавленная, не понимая, за что ей такое будущее, жалела она, что связалась с этой старухой, а горечь жгла сердце как ледяная вода из ведра.

– Отбрось плохие мысли, у тебя еще многое впереди, внучка. Сейчас ты пережила урок и будем надеяться поймешь его и осмыслишь. А теперь снова, смотри да слушай! – хитро улыбнулась старуха.

За кустами камыша сидел молодой, симпатичный рыбак, аккуратная бородка шевелилась на ветру, а на щеках поигрывал румянец. За спиной у него играл мальчуган, разглядывая улов в ведре, полном от рыбы.

– Сынок, аккуратнее, не упади! Чтобы, не как в прошлый раз. Мамка нас с тобой заругает! – засмеялся рыбак.

Мальчик улыбнулся и показал на удочку. Рыбак дернул сухую палку–удилище и вытащил средних размеров карасика.

– О–о, теперь и домой не стыдно показаться!

Мужичок и сын отправились к дому, а Дуня с бабушкой тихо пробирались следом, чтобы не выдать себя.

Снова подошли к домику, и опять Дуня прильнула к окошку. За стеклом висели чистые вышивные занавески, поэтому рассмотреть обстановку комнаты было сложнее. Не вызывало сомнения, что хозяйка очень ждет гостей. Обед на столе уже приготовлен и накрыт, на печи кипели во всю чугунки. Комната казалась прибранной, новенькая скамейка, на которой дремал довольный трехцветный кот.

Хозяйка хлопотала и заметив входящих в дом сына с мужем, повернулась и поправила прическу.

Дуняша набрала воздуха полную грудь и ахнула, мгновенно узнав в молодой женщине саму себя. Именно такой и представляла она себя в мечтах, красивую, стройную и улыбчивую.

– Мишка! Ну как, поймал что? – спросила взрослая Дуня у мужа.

– Мам, мы полное ведро притащили, карасей! – хвастался сын.

– Теперь всем гостям хватит. Так ведь, хозяюшка? – добавил муж, приобняв взрослую Дуняшу.

К воротам домика подъехали телеги, и веселая компания с радостными приветствиями прошла внутрь.

– Нам пора уже! – проскрипела старушка. – Пора… скоро, совсем скоро уже…тебе решать Дуняша…

В мыслях помутнело, лоб обдало холодком, и Дуня открыла глаза. Жар, видимо спал, а на голову мама положила влажный кусочек ткани.

– Слава Богу очнулась! Напугала, ты нас доченька! Три дня как лежишь, не приходя в себя, и доктора мы звали, и молилась я две ночи напролет! Ой напугала! – причитала мама.

Дуняша обвела комнату взглядом:

– Мам, а Борька не приходил?

– Нет, доченька, мы с папкой одни. Правда… Мишка вот только ушел, сутки парень не спал, все волновался о тебе, да сидел рядом.

– А ты доча, все просила бумагу вставить какую-то, во льва, говорила, что поможет. Я и не знаю, куда бежать и как тебя вылечить… Так вставить ее или как? – мама вопросительно посмотрела на дочку, держа свиток возле льва.

Дуня поглядела на маму, протянула руку к записке и разорвав на мелкие кусочки бумагу, ответила:

– Нет, мамочка, пусть, все идет своим чередом, не нужно торопить события и настаивать на своем!