Плиомикон, том I

Акт первый: Гидроцех, глава 1

Сильнее всего — неизбежность, ибо она властвует над всем.

Фалес Милетский

Рокот моторов, удушливая гарь и слепящее, злое солнце были вечными спутниками кочевников-петрамантов. Такова была доля этого племени — вечно скитаться от одного цеха к другому, от одной макромагистрали к другой, снова и снова… Куда бы ни призвали их, они шли, а под ними — рокочущие монструозные механизмы, творцы железа и бетона.

Длинный караван людей, кто пешком, кто верхом на строительных машинах — на некоторых люди сидели чуть ли не друг у друга на головах, — медленно, но уверенно продвигался вперед, по самому дну Южной Кориолисовой Расщелины, где ветра хотя бы не сбивали с ног. Тысячи людей разношерстной вереницей брели вперед, за зловонными, извергающими дым машинами. Впереди всех, верхом на МТ — чудовищах на гусеничном ходу, метров десять высотой, — вели за собой караван благородные. Все, как один, с тяжелыми, внушительными сварочными масками на лицах, в шлемофонах с радиопередатчиками — без них в таком шуме и собственных мыслей не услышишь. Их было немного, всего около сотни, ничтожная доля, если смотреть на караван в целом, да и многие из них были детьми и их матерями. За ними плебеи — народ попроще, неграмотные и не допускающиеся к учебе сверх простейшего счета и написания своего имени. Вся грязная и тяжелая работа, до которой благородные не опускались ни в коем случае, тяжкой ношей громоздилась на их сгорбленных спинах. И хоть им не разрешалось носить сварочные маски, символ власти и статуса, каждый закрывал глаза темными, плотно прилегающими очками, а лица их, загорелые и черные от копоти, были закрыты платками.

— Солнце в зените, — передал по рации один из благородных, высокий и длинноволосый мужчина в сварочной маске, прячущийся от палящих лучей в тени огромного манипулятора. — Керон, надо уходить в тень. Опасно это.

— Успокойся, Эол, — ответил ему сидящий на крыше кабины вождь, закутанный в красно-пурпурные ткани. — Идем как шли, по картам. Скоро будем.

С манипулятора на Эола смотрела пара глаз, скрытая под толстой маской, за экранирующим стеклом. На маске человека, на лбу, виднелась метка, отличавшая его от прочих — нацарапанная на металле трехконечная звезда, заключенная в треугольник. Мужчина лишь тяжело вздохнул и устало опустил плечи, но тот, кто свесился вниз с механизма понял все лишь по одной его осанке. Юноша присел рядом и выдернул шнур шлемофона из нагрудного передатчика, протянул его Эолу. Тот подключил его к своему.

— Первый раз вижу, как вы спорите, — голос юноши даже через хриплый динамик выдавал какую-то необъяснимую, тяжелую печаль. Некоторые, впрочем, назвали бы его заунывным.

— Это не спор, Техей, — отмахнулся Эол. — Просто Керону запудрила мозги та ведьма.

— Что она ему сказала?

— То, что он и хотел услышать, — усмехнулся Эол. — Пообещала скорый приход мессии, который поведет нас в землю обетованную. Вот он и торопится, думает, что здесь мы что-то найдем. О, смотри-ка!

Техей встал во весь рост, крепко держась за горячий гидравлический поршень рукой, скрытой под тяжелой огнеупорной перчаткой. Вместе с Эолом он смотрел на высокую, больше ста метров в высоту бетонную стену, разделяющую Кориолисову Расщелину надвое. В самом низу виднелось нечто вроде ворот — тяжелая, огромная железная решетка, проржавевшая, но прочная. Над ней, в казавшихся крошечными окнах-бойницах, наблюдали за приближавшимся караваном десятки дозорных, вооруженные тяжелыми блочными арбалетами.

Двое переподключились обратно к радиопередатчикам, вслушались в речь, которую произносил для благородных вождь Керон:

— …тихо и спокойно. Нас считают ворами и мошенниками — пусть. Без нас они все-равно не обойдутся. Эти рыболюбы сами могут разве что замок из песка построить, и тот будет кривой, как глаза Нехима.

Благородные, слушающие его, засмеялись — через рокот двигателей этого не было слышно, но зато Техей прекрасно видел, как подрагивают от смеха их плечи.

— В общем, вы меня поняли. Следите за плебеями, не давайте им спуска, и все будет нормально. Может, поработаем и уйдем, как обычно, а может… В общем, не подведите меня.

Почти синхронно благородные стали хлопать себя правой рукой по левому плечу — многозначительный жест, коим и здоровались, и прощались, и отдавали честь.

Машины, скрипя тормозами, плавно остановились у ржавых, массивных ворот. У каждого, кто видел их, в голове проступала отчетливая мысль о том, что снести их не составило бы труда даже для самого старенького, маломощного МТ — сказывался недостаток обслуживания. Никто, впрочем, не решился бы на такое, потому как племя петрамантов и без того не обладало хоть сколько-нибудь хорошей репутацией, а такие шутки и вовсе привели бы к скандалу, который грозил вылиться в гонения и этнические чистки. Такого не хотел никто, терпят и ладно.

Рокот моторов постепенно стихал, один за другим пилоты глушили монструозные машины. И когда, наконец, лишь ветер завывал в расщелине, Керон воткнул штекер шлемофона в разъем внутри кабины МТ. Знающие, привыкшие к такому члены племени заранее заткнули уши, а вот стражи врат поморщились от скрипа и писка, пару секунд рвавшегося из громкоговорителей.

— Мое имя Керон, я глава семьи Ортеан племени петрамантов. Архитектор, властвующий в этих цехах, воззвал к нам, и мы пришли.

Ответом была тишина. Наверху, в сторожке стражей, тихо, шепотом совещались люди. На самом деле, говорить тут было не о чем, петрамантов действительно ждали, и стражи лишь получали подтверждение приказа. Еще несколько секунд, и тяжелые ворота со скрежетом и скрипом стали медленно подниматься. Там, по другую сторону стены, кочевников-строителей ожидали несколько людей в хламидах со светоотражающими элементами поверх хитон-комбинезонов. В руках у встречающих были световые жезлы, которыми он указывали каравану путь направо, вглубь бетонной мегаструктуры, по темному, гулкому тоннелю.

Караван двинулся дальше, в земли тех, кто призвал кочевников. Мощные фары озаряли путь в темном бетонном тоннеле с ржавыми железными арками, напоминающими ребра гигантской змеи. Весь путь до цеха их сопровождали рабочие со световыми жезлами, направляли, чтобы гости ненароком не забрели туда, куда им идти не следует. И вскоре, наконец, в конце тоннеля забрезжил яркий солнечный свет, солнечные зайчики дрожали на стенах, испещренных фресками с изображением морских чудищ, древних кораблей, отважных моряков.

— Вода. Чувствую, —