- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (72) »
ребенок, — крикнула Олеся, вспомнив стенд на остановке, обклеенный его фотографиями с пометкой «ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ». В её голове стали всплывать обрывки из объявления о пропаже: «Светлые волосы, голубые глаза, на вид три года… украден из коляски… возле магазина…».
Что-что, а зрительная память никогда не подводила Олесю. И тут не столько постаралась природа, сколько Олесин дед. Он заставлял её тренировать память с детских лет. Это в свою очередь принесло плоды. Да еще какие! Если Олеся хотя бы раз видела человека, то его лицо навсегда оставалось в её персональном мозговом архиве.
— Отдайте его! — скомандовала она и отобрала малыша у цыганки. — Он не ваш!
Та даже рот раскрыла от такой решительности, но побоялась сопротивляться. Олеся была на целую голову выше её. Подойдя чуть поближе к сопернице, Олеся и вправду ощутила себя великаншей при своем скромном росте в сто семьдесят сантиметров. Она грозно посмотрела на цыганку, и та уже готова была ей уступить. Слишком быстро. Олеся поняла, что не ошиблась. Напоследок она одарила цыганку презрительным взглядом и ушла, прихватив ребенка с собой.
— Зачем он тебе? — говорила ей вслед цыганка. — Селёдка!
Но девушка не обращала внимания на эти тявканья в спину. Она шла прочь, не оборачиваясь, будто обращались не к ней. Вскоре она заметила, как за ней следуют двое мужчин цыганской наружности. Она ускорила шаг. Игра в спасительницу вот-вот грозила обернуться для нее трагедией. Она побежала через дорогу. Ребенок уже не казался ей такой уж легкой ношей. Он рыдал у неё на руках, словно предчувствовал беду. Она хотела затеряться во дворах, но двое преследователей оказались шустрее, чем она думала. Они прижали ее к стене кирпичного здания, и рукав ее нового пиджака запачкался об эту стену. Этого она боялась больше, чем быть побитой. Впрочем, последнее вот-вот должно было произойти. Преследователи не отпустили бы её так просто. Она поняла это по их злобным черным глазам.
— Пацана верни! — потребовал один из цыган.
И помощи просить было не у кого. Прохожие не хотели вмешиваться в чужие разборки. Они смотрели и шли мимо, и взгляды их оставались такими же холодными, будто ничего не происходило. Хотя ребенок надрывался, как резанный, но этот крик лишь отпугивал от него всех, кроме цыган. Но Олеся не сдавалась.
— Верну родителям! — уверенно ответила она.
Тогда второй цыган, менее терпеливый, но более крупный пригрозил ей кулаком.
— Щас в кадык тресну, — прошипел он, — и в канаву сброшу! Никто не найдет!
Олеся испугалась, но старалась не подавать виду. Так её учил дед. Она лишь помотала головой и еще крепче обняла ребенка, дав понять, что будет стоять до последнего.
Цыган громко хлопнул ладонью по стене, всем своим видом показывая, что следующий удар нанесет по физиономии Олеси. Она сжалась в ожидании худшего.
— Что тут происходит? — раздался суровый мужской голос позади цыган.
Они развернулись и увидели перед собой высокого крепкого парня. Им был Павел.
— Иди, гуляй, мальчик, — посмеялся над ним цыган-крепыш, чем развеселил и своего дружка.
— Я из полиции, — ответил Павел.
— Полиция? — подхватил цыган и его мерзкий говор стал еще более заметным и неприятным. — Тогда лови воровку! Она у нас ребенка украла.
— Он не их, — невнятно выкрикнула Олеся. Она старалась скрыть свой испуг, но от страха её рот онемел, и слова давались ей с трудом.
— Так, — протянул Павел. — Документы у вас есть? Свидетельство о рождении ребенка?
— Какие свидетельства? — оправдывался цыган, — Гуляли, отдыхали, ребенка украла, — указал он на Олесю.
— Тогда в участке разберемся, — строго ответил Павел.
Но цыган, тот, что покрупнее, был не согласен с таким положением дел. Он со всей силы замахнулся кулаком на Павла, но тот увернулся и врезал сопернику в живот. Цыган скрючился от боли. Но Павел не собирался его жалеть, а треснул ему коленкой в челюсть, чтоб наверняка. Цыган повалился на асфальт, науськивая на соперника своего дружка. Впрочем, дружок оказался совсем не другом и сбежал, едва не напустив себе в штаны. Тогда крепыш взмолился о пощаде, отползая прочь.
Странным образом ребенка всё это зрелище развеселило. Он даже перестал плакать, внимательно поглядывая на Павла, а может, на его очки.
А Павел не хотел так просто отпускать цыгана и треснул его пару раз по лбу, требуя от него извинений. И Павел их услышал, но это лишь раззадорило его.
— Оставьте его! — вмешалась Олеся. В ней словно проснулась строгая училка, какой она и являлась.
Не дожидаясь ответа от Павла, она направилась прочь.
Его замашки показались ей чересчур грубыми, и голос его был грубым. И всё приятное впечатление от его почти героического поступка стало понемногу улетучиваться.
Тогда Павел прогнал цыгана, также грубо замахнувшись на него ногой, и догнал Олесю.
— Эй, стой, — Павел ухватился за её рукав.
Она притормозила, выскользнув из рук своего спасителя. Только на её рукаве осталась помятость от его пальцев.
Олеся вспомнила, что не поблагодарила его и робко сказала: «Спасибо». Он, улыбаясь, кивнул в ответ. Затем он предложил отвести ребенка в полицию. Павел достал из кармана свой мобильник, чтобы найти адрес ближайшего полицейского участка.
Пока Павел был занят поиском, Олеся окинула его оценивающим взглядом, удивляясь его неопрятности, лохматости и в целом непривлекательности. Хотя он не был уродцем, просто не достаточно хорошо за собой следил.
— Участок тут недалеко, — воскликнул он. — Вот сама глянь!
И он показал ей карту на экране своего мобильника.
— Кстати, просто интересно, — заметил он, — с чего ты взяла, что ребенку нужна помощь?
— Вы сами всё видели.
Он видел, но в жизни бы не догадался поступить, как она.
— А еще я видел, как ты выхватила ребенка из рук какой-то женщины.
— Цыганки!
— И что? Может, она его мать?
— Вы раньше видели, чтобы у цыганок были светловолосые дети?
— Даже у негров дети бывают белыми. Видел в кино.
— Не в этом дело.
Павел пристально на нее посмотрел, заметив, что её цветастая блузка идеально сочетается с тоном её пиджака и туфель, и сумочки. А он был в старых кедах, подошва на которых уже потрескалась, пропуская камушки и песок.
— А в чем же тогда? — спросил он.
— Простая логика. Если бы я забрала ребенка у матери, она бы истерику устроила.
— Да? Ты всех так проверяешь?
— Не бойтесь! Я пойду в полицию одна. Вся ответственность на мне.
— Ладно, пошли, — сказал он, будто последнее слово было за ним.
Но он недолго ощущал себя лидером.
— Сама дойду, — ответила Олеся. — Правда.
Его как
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (72) »