долго нежиться мне сегодня не придется. Смыв грязь и кровь этой ночи, я отжала мокрые волосы и вытащила из сундука ночную сорочку и халат. Через одну дверь мы вошли из коридора, вторая ведет в ванную, значит, третья — в спальню супруга?

Я не ошиблась. Целитель все еще колдовал над Киром, и я тихо села в стороне.

— Я сделал все, что мог. Его жизни ничто не угрожает, но пока не затянутся ожоги, лучше не напрягаться. Лорда Лосвиля приложили проклятиями, я снял оба, но последствия будут сказываться еще с неделю. Лучше, если несколько дней он не будет вставать. Леди Лосвиль, вы сможете его удержать?

Я кивнула и улыбнулась, услышав свое новое имя.

Лекарь собрал инструменты, отдал распоряжения по лекарствам и оставил нас. Отослав слугу я села на кровать. — Кир, ты слышал? Будешь лежать, иначе нарисую такие руны, каких ты еще не видывал.

Он тихо засмеялся: — Буду, если ты ляжешь рядом.

Я возмутилась: — Кир, ты обещал! — Я не принуждаю. Я прошу. Кроме того, — Кир улыбался, — я сейчас намного безопаснее, чем в башне.

Мне было нечего возразить, поэтому я скинула халат и юркнула под одеяло. Меня тут же притянули к себе, устроив на плече. Я осторожно потрогала повязки у Кира на груди, он поймал мою руку, поцеловал пальцы и прижал ладонь к щеке.

Вскоре его дыхание стало размеренным. Кир уснул. Я могу уйти в свою спальню, но совсем не хочется. Я лежала на плече Кира и вспоминала весь сегодняшний день: Кира у алтаря, Кира в карете, Кира у дерева… Это был совсем другой Кир, такого Кира я раньше не знала.

Возможно, появись он в академии в своем истинном облике — с бородкой и кудрями, стройный, без злости, без грусти, без жажды мести, с веселыми, горящими уверенностью глазами — он имел бы немалый успех среди девушек. Наверняка им заинтересовалась бы не только Лира.

Я представита этого нового Кира в окружении девиц, как он выбирает какую-нибудь красотку, и вся его чуткость, отзывчивость и понимание достаются ей. Внутри неприятно засвербело. Придется признать честно: этот мужчина нужен мне самой.

Я слушала дыхание спящего мужа и думала, что никакого развода не будет. Я поотбиваюсь (не очень сильно), покочевряжусь, постервозничаю, пусть уговаривает, ухаживает, и в конце концов я сдамся. Но не раньше, чем заживут ожоги!

* * *

Стоит ли говорить, что утром мои благие намерения пошли прахом? Когда я открыла глаза, Кир нежно целовал мое плечо, выглянувшее из ворота сорочки. Увидев, что я проснулась, он хитро улыбнулся и потянул зубами завязки на груди, медленно-медленно, будто давая мне последний шанс сбежать. Его рука мягко поглаживала колено под задравшимся подолом. Кто-то здесь собирался отбиваться и стервозничать? После того, как ладонь Кира осторожно прошлась по бедру — уже точно никто.

Запуская пальцы в кудри мужа, я спросила: — А как же раны? — Я принял лекарства, — ответил Кир, расправившись с узлом.

Сорочка убегала куда-то вниз. Или вверх. Или одновременно. Кажется, вчера я всерьез запугала Кира, потому что он на мгновение остановился и мурлыкнул мне в ушко: — Все еще хочешь в отдельную спальню? — М… Дай подумать… — ответила я, проводя рукой по его спине и ниже. — Не дам, — прошептал муж и закрыл мой рот поцелуем.

Эпилог

Год спустя

Пробежав глазами письмо от Лиры, я схватилась за голову: подружка все-таки заманила Лео к алтарю. Я не одобряла такой подход, но магазинчик Лиры стремительно завоевывал себе место на рынке столицы, молодая магистресса почувствовала себя уверенно и решила, что ничем не рискует. Не знаю, не знаю. Если что, коробка с шоколадом у нас всегда найдется. В конце письма Лира спрашивала, знаю ли я что-нибудь об остальных девушках.

Недавно у модистки я столкнулась с Мартой. Хозяйка ателье как раз рассыпалась в благодарностях за спасение внучки — девочка родилась очень слабой, но Марте удалось выходить ее и превратить в здорового младенца. У хорошо одетого господина рядом с Мартой аж усы топорщились от гордости за спутницу. Интересно, зачем магистрессе-лекарю третий поклонник-покровитель? Одновременно с первыми двумя? И главное, как она все успевает?

Вернувшись домой с дипломом Рута неожиданно вышла замуж за вдовца с тремя маленькими детьми, владельца обувной мануфактуры. Я забеспокоилась, попросила Кира навести справки о ее муже и написала Руте, что буду рада их видеть, если они решат посетить Льорд. И Рута, действительно, приезжала. Наедине за чаем она призналась, что еще в академии узнала — у нее не может быть детей, поэтому не против воспитать чужих. Позже Кир подтвердил, что ее муж — порядочный человек, хоть и скучноватый. Я рада, у моей бывшей соседки все устроилось.

Стукнула входная дверь, и я вышла к мужу, который выкладывал приобретения.

— Кир, ты уверен, что нам нужен четвертый сигнальный артефакт и пятый охранный амулет?

Привыкнуть к настоящему имени мужа мне так и не удалось.

— Лиз, ты же понимаешь, я параноик. Прости, но мне так спокойнее.

Я чмокнула мужа в жесткую щетину бородки. Пусть только попробует сбрить. Кир погладил мой круглый живот. — Я никому не позволю причинить вам зло. — И помолчав, добавил, — Лиз, ты не представляешь, что ты для меня значишь. Ведь я погибал тогда. — Да уж, эти двое тебя знатно поджарили.

Кир понурился и вздохнул: — Нет, раньше, в академии. Я ненавидел всё и вся. Мне казалось, что если мир так жесток, то мелкие неприятности — сущая ерунда по сравнению с тем злом, с которым я сражаюсь. Испорченный конспект, порваная одежда — ничто на фоне хаосских магов. Разбитые на внезапно обледеневшем полу колени? Заживут. Обморок из-за иллюзорной нежити? Будущей магистрессе полезно тренироваться. Сорваный зачет из-за кожного зуда у боевика? Пересдаст. Я должен быть своим среди мерзавцев, мне нельзя отступать. Я считал, что где-то там, далеко, есть черта, которую я никогда не перейду, не сделаю ничего по-настоящему страшного и непоправимого. Увидев тебя в подвале в окружении мерзавцев с гнусными намерениями я понял, что эта черта здесь, рядом, и я уже занес над ней ногу. Хорошо, что у меня в кармане лежал артефакт тревоги. Ты права, Лиз. Мне было тяжело признать, но ты права — в едва не случившемся была и моя вина. Вчетвером они чувствовали себя более безнаказанными, намного свободнее, чем втроем.

Я погладила Кира по руке. Он продолжал: — Позже я долго думал над твоими словами. В тот раз я смог осознать, что происходящее чудовищно. Но ведь когда я участвовал в первом розыгрыше с иллюзией большого паука, я и подумать не мог, что уже к концу лета сварю пьянящую "добавку". Зло просачивается внутрь постепенно, по капле,