Напуганная своими кошмарами, Милолика хваталась за любую возможность, чтобы отсрочить момент наступления сна. Шеша был этому очень рад, однажды признавшись, что ненавидит одиночество. На пятую ночь она задремала, чуть не упав в костер. Нага подхватил девушку у самого огня и перетек в змеиную форму, уложив девушку на свои кольца.
– С-спи, – прошептал он, – я буду охранять тебя.
Обняв прохладную змеиную чешую, Милолика безропотно подчинилась. Он гладил её по волосам, введя в дрему, а потом запел на родном языке девушки. Тихо, нежно, переливчато, зыбко, будто несколькими голосами сразу. Она беззвучно плакала, не открывая глаз – как в детстве. А ведь, казалось, наемница давным-давно утратила эту способность… А он всё гладил её по волосам и пел. Именно с этой ночи кошмары изменились.
Она снова плохо спала, но теперь уже совсем по другой причине – ей снился обнаженный Шеша и его жаркий шепот. Чем больше они приближались к городу, тем более мрачной становилась Милолика. Нага оказался добрым, внимательным… Отдавать его Ирине, этой сумасшедшей шлюхе, совершенно не хотелось. И, хорошенько подумав, она решилась поговорить с Алексием. Маг запросил ту же цену – золото, равное весу мужчины. Это означало вечное рабство, но наемница была согласна. Она не могла представить Шешу – такого царственного – рабом.
За неделю до возвращения нага исчез. Не удержал его даже магический круг, устанавливаемый магом, якобы для охраны. Милолика лишь пожала плечами – такой исход устраивал её больше всего. Он появился на рассвете следующего дня, сверкая тугими косицами светлых волос и белозубой улыбкой. Его длинное гибкое тело было скрыто шелком богато вышитого восточного платья – тонкотканых шальваров и тяжелого парчового халата – а на ногах красовались подбитые железом сапоги. В руках Шеша нес два увесистых мешка, чуть сгибаясь под их тяжестью.
Пока маг с изумлением застыл, нага приблизился, швырнув к его ногам свою ношу.
– Этого хватит, чтобы выкупить нас обоих, – твердо произнес мужчина.
Пока Алексий развязывал узлы, чтобы посмотреть на содержимое, Милолика потрясённо смотрела на Шеша. Он запомнил. И понимал, как ощущает себя тот, кто находится в рабстве. Пусть даже у самого лучшего хозяина.
Заглянув в мешки, маг потрясенно охнул. Оба были заполнены драгоценными камнями. Россыпи алмазов, рубинов, изумрудов, сапфиров перемежались крупными жемчужинами и топазами.
– Ты готов заплатить хорошую цену, – задумчиво произнес он. – Я готов принять выкуп за тебя. Но перед, тем как ты выкупишь её, мне нужно уточнить.
Милолика знала, что имел в виду маг. Алексий всегда так поступал, когда вопрос о её продаже становился серьезным. Она подошла к своему владельцу и закрыла глаза. Девушка не хотела видеть отвращения на совершенном лице Шеша.
Бархатный кусочек обработанной кожи покинул свое обычное пристанище, как осенний лист. Они молчали. И маг, задумчиво закусивший нижнюю губу. И нага, внимательно вглядывающийся в лицо девушки. И сама Милолика. Она даже задержала дыхание.
– И что я должен увидеть такого, чего не знал до сих пор? – Голос Шеша был искренне недоумевающим. – В темноте я, конечно, заметил бы гораздо больше, но ведь она совершенно не изменилась за время нашего путешествия… Что ты хотел показать мне, маг?!
Девушка открыла глаза, наткнувшись на довольный взгляд Алексия и золотистые глаза нага.
– Ты не видишь мои шрамы? – это должен быть крик, но вышел шепот, будто горло само отказывалось пропускать какие-либо звуки.
– Это не важно, – Шеша пожал плечами, – я видел их еще в логове у ведьмы.
– Но… – довольный хохот мага прервал Милолику.
Отсмеявшись, Алексий украдкой утер слезы с уголков глаз.
– Девочка моя. Он – самое странное создание, которое я встречал в своей жизни! Я тебе его дарю! А тебе, Царь, – он повернулся к нагу, – я продаю её за оба этих мешка. Берешь?
Нага улыбнулся и кивнул.
***
Благообразный длиннобородый старец въехал в селение на длинноногой серой лошади. Он плохо знал язык, на котором тут разговаривали – за времена странствий маг так и не удосужился выучить славянский…
– Деда!
Маленький светловолосый метеор вылетел из добротной высокой хаты, бросившись под ноги спешившемуся Алексию.
– Деда приехал!
Еще пятеро сорванцов разного возраста и пола вылетели навстречу, облепив мага плотным кольцом.
– Ну-ка, все! – Звонкий женский голос принадлежал ослепительно прекрасной женщине. – Быстро мыть руки и завтракать! Иначе пожалуюсь папе, и он никого не возьмет в город.
Шумная ватага мгновенно притихла и, крадучись друг за другом, потянулась к большому тазу, заполненному свежей колодезной водой.
– А сам Васуки где? – Полюбопытствовал маг.
– Он собирает совет полозов, – махнула рукой Милолика. – Скоро зима, и нужно будет перебираться на южную сторону.
– Слезы нага помогли, – с улыбкой заметил Алексий, – шрамов совершенно не видно. А после того ритуала выглядишь ты на порядок моложе меня. Совсем не изменилась.
– Теперь я привязана к нему до самой смерти, – кивнула женщина, – но я совершенно не жалею. Он – лучшее, что случалось в моей жизни.
– Сны о будущем снятся тебе? – Уточнил маг. – В последний раз они были очень отчетливыми.
– Да, – просто ответила она, выжидающе поглядев на старика.
– Лето заканчивается, холодает… И птицы на юг двинулись, к теплу поближе… Я приехал, чтобы попросить… – он так готовил эту речь, но в самый ответственный момент все слова исчезли из головы. – Мне бы хотелось… остаться с вами…
– Знаю, – она улыбнулась. – Мы уже решили, где будет твоя комната. Она большая и светлая, подходит для занятий магией и вообще… Дети помогали мне убирать, а Шеша заказал мебель у плотника. Тебе понравится.
Широко улыбнувшись, маг посмотрел наверх, в яркое сентябрьское небо. Теперь он, определенно, был дома.
[1] славянку