А вот что касается Чонгука… Парень на виду у всех покорял всё новые вершины для себя в сольной деятельности. Он работал не покладая рук почти каждый день. Если его не приглашало семейство Ким посидеть с их сыном или просто составить компанию в вечерних посиделках у них дома. Но если бы люди только знали, как он мучается от той боли, что с каждым годом разрастается всё больше и больше в его сердце и душе, а рождение сына Молли от Тэхёна его ещё больше подкосило. Приходилось много раз улыбаться, быть добрым, скромным парнем, только чтобы выжить, отвести от себя подозрения, что с ним что-то не так. И это ему прекрасно удавалось.
Нет, он не ловил кайфа от того, что был так близок с семьёй Тэхёна и даже стал крёстным Томаса. Его радовало безумно только одно - он может быть как никогда близко к своей любимой Молли Идал, для него она никогда не станет Молли Ким. Только Идал. Или Чон, но уже только в его мечтах.
Конечно, многие могут сказать, что у него было много шансов влюбить её в себя, но а как же друг? «Нельзя думать только о себе», — возможно, именно этим брюнет, направлявшийся к двери дома Ким, себя и спасал. Он опаздывал не потому, что не хотел ехать, а только из-за того, что заехал домой переодеться и взять с собой одежду. Видимо, родители Томаса хотели не просто провести хорошо вечер, но и побыть наедине. Он понимал их как друг и практически член их семьи, но всё портила картина того, что он, как прежде и даже ещё сильнее, любил миссис Ким.
Это зависимость от женщины, которая его погубит. Он это знал и ждал того дня, когда она сама его отвергнет, скажет не появляться на пороге их дома, но он оттягивал момент раскрытия своих чувств. А Тэхён, наверное, был извергом, ведь он лучше всех знал, что Чонгук любит его жену. Знал, но не стал даже противиться тому, чтобы он стал крёстным их сына, другом их семьи, и никогда напрямую об этом не говорил с Молли. Которой, возможно, тоже нужно было об этом поговорить. И сначала не с Чонгуком, а с тем, кто даст ей совет. И ведь Тэхён давно мог сделать это, но решил, что проблемы в отношениях в его семье ему вовсе ни к чему. Если Чонгук выбрал такую жизнь, то в ответе за это только он сам. Пусть это звучит ужасно, но таковы мысли Тэхёна. Здесь только один виноватый, и это Чон Чонгук. Ни его жена, ни его сын не имеют к этому никакого отношения.
— Няни - существа опасные, — начала наигранно, как в передачах про животных, Идал. — Я только в другую комнату уйду, а она к тебе уже в штаны полезет! Так что нет, Ким Тэхён! И ты сам любитель на чужую грудь посмотреть, — на последних словах она сделала акцент и сильно затянула галстук, который помогала ему сейчас поправлять. Да, это была обычная манера общения этой семейной пары, у которых всё было тоже крайне непросто в последнее время. Но от грустных размышлений, в которые Идал уже хотела погрузиться, её отвлёк звонок в дверь. И она поспешила открыть.
Открыв её и увидев на пороге Чонгука, Молли не сдерживала улыбки, и плевать на то, что она была одета в лёгкий халат, а с улицы веяло прохладой, как и от самого Чонгука, она кинулась к нему с объятиями. Она не видела его почти четыре месяца, и вот он теперь снова с ними. Когда он приходил к ним в гости, он себя действительно ощущал как дома, и ему ничего было не нужно, только Молли и маленький Томас.
Почему-то, нельзя даже точно сказать когда, отношения Тэхёна и Чонгука стали более сдержанными, чем тогда, когда они были в одной группе. Больше не было тех милых обнимашек, бесед о чём-то своем, что понимали только они - всё это ушло. Но если Чон пытался как-то приобщить своего друга к прошлому, то вот Тэхён предпочитал даже не допускать мыслей, что они всё ещё как братья, нет. Таким образом Ким просто держал дистанцию, чтобы Чонгук тоже понимал или хотя бы догадывался, что Тэхён знает, что его друг всё ещё трепетно любит его жену. Но обсуждать эту тему, как Тэхён и считал с самого начала, не нужно. Чон сам себя наказывает и мучает — это не его проблемы. У него есть любимая семья и работа, и никакие проблемы не могут всё это испортить в один миг.
Но кто бы подумал, что Тэхён непонятно почему, иногда всё же думал о том, а что если бы они оба любили Молли? Да, это странные отношения, которые запрещены. Но, опять же, она бы выбрала одного, потому что Идал не настолько абсурдна. А если даже и допустить тот вариант, что она любила бы обоих, чувства некой неразделенности и даже кого-то стыда съедали бы их троих. Поэтому такие размышления Ким отгонял от себя прочь. Молли только его, и на этом точка.
— Чонгук, — отстраняясь от него и оглядев своими круглыми черными глазами, Молли поразилась, как же их друг семьи ещё больше возмужал с их последней встречи. — Ты так изменился, мне кажется, Томас тебя не узнает, — она мило улыбнулась своей фирменной улыбкой, из-за которой на щеках образовались милые ямочки.
— Я так постарел, что мой крестник меня не узнает? — парень опустил голову и посмотрел на Молли, подправляя свою футболку.
Этот жест завораживал Идал. До чего же чонгук был хорош, а сейчас, когда чуть набрал вес из-за тренировок, выглядел просто безупречно. И черная футболка, которая была даже полупрозрачной, безумно ему шла.
— Да брось, Молли, ему всего лишь один год. Естественно, он меня не помнит, меня не было четыре месяца рядом с ним. Он ещё мал, чтобы сразу вспомнить.
Идал скрестив руки но, всё же пригласив его пройти в дом, недовольно скривилась и произнесла:
— Ты ничего не понимаешь. Стоит ему услышать твой голос, и он сразу вспомнит тебя, Гуки, — и в эту секунду парню потребовалось набрать побольше воздуха в легкие. Его назвала так любовь всей его жизни, ласково и так мелодично, он готов был слушать это имя из её уст до конца своей жизни, лежа у неё на груди.
А Тэхён, облокотившийся на дверной косяк, лишь наблюдал за той картиной, что разворачивалась перед ним. И нет, он не ревновал, ему было интересна вся эта ситуация и выдержка Чонгука. Сколько его друг готов себя мучить, чтобы вот «так» быть рядом с его девушкой.
«Это самое настоящие самоуничтожения», - думал сейчас Тэхён про себя, лично он бы так не смог. Чон его даже восхищал, да и любой другой мужчина ему позавидовал бы и посочувствовал.
Смех Молли был настолько приятным, что Чонгук улыбался ей сейчас как впервые влюбившийся дурачок.
Повернувшись к своему мужу, радостная Молли подбежала к
