вооруженные люди и принялись палить вслед удирающим бандитам. Тор снова выругался. Чего доброго, эти идиоты подстрелят его. Слава Богу, у них нет винтовок, а на таком расстоянии пистолет превращается в жалкую хлопушку.

Он пригнулся к гриве и крепко сжал коленями конские бока, чтобы не потерять равновесие. Пахло пылью, шалфеем и лошадиным потом. Поезд скрылся из виду, и стрельба прекратилась. Они скакали в пустыню, на север от Лас-Крусес. Ругаться больше не было смысла. Теперь ему понадобятся все силы, чтобы остаться в живых.

Он вспомнил, как мечтал об атласных простынях и сговорчивых женщинах. Видение разрушили, поездку в Тусон сорвали, а день, серый костюм и настроение безнадежно испортили… Если он когда-нибудь доберется до приюта Флоры Маккаскар для испорченных детей, то сожжет его дотла. Но что случится лишь после того, как он собственноручно упрячет за решетку всю «Банду бешеных малолеток» и хорошенько отдубасит ее атамана!

Ладно, это потом. А пока надо постараться усидеть в седле идущей галопом лошади. Жаркое послеполуденное солнце светило ему в левый глаз. Шляпа осталась в поезде вместе с изысканным багажом следящего за модой мужчины.

Они неслись вперед. Тор вспомнил о ранчо в южном Техасе, где он научился ездить верхом, арканить лошадей, выслеживать зверя, охотиться, стрелять… Все это осталось позади, когда он поступил в университет. Теперь он образованный джентльмен, член высшего общества и никогда не вернется к земле. Пусть глотает пыль отец и его батраки, гнущие спину на плантации Джармон, лежащей к северу от Нового Орлеана, где он родился на свет…

Чертыхнувшись, Тор покосился на одетого в черное налетчика, тащившего его через пустыню куда-то в сторону Рио-Гранде. Он много раз пересекал эту реку по пути из Южного Техаса в Мексику, но ему и в голову не приходило, что ее верховья лежат в штате Нью-Мексико. Теперь он в этом убедился. Бандиты сдуру подались на север. Любой шериф со звездой сообразит, что искать их надо у воды.

Они достигли широкой реки и продолжили путь на север, перейдя на медленную рысь. Тор подумал, что разбойники чересчур обнаглели. Это ему пригодится. Золотые и голубые блики играли на поверхности воды. Вокруг раскинулась пыльная и сухая равнина. На севере и западе вонзались в голубое небо вершины отливавших пурпуром гор.

Он глубоко дышал чистым воздухом, пропитанным забытым знойным запахом пустыни. Что за простор, что за красота, что за свобода! Как он мог забыть об этом, как мог уехать отсюда? Разве можно сравнить с величественными равнинами ухоженные зеленые газоны, серые мхи, магнолии, атлас, шелка и духи лучших домов Нового Орлеана? Правда, тамошние женщины хорошо знают, как угодить мужчине.

Да нет, что ой, в самом деле… Разве может Дикий Запад тягаться с роскошным Югом? Он давно сделал выбор и не позволит сбить себя с толку воспоминаниям о местах, где мужчина свободен ровно настолько, чтобы мечтать о женском прикосновении.

Тор потряс головой. Какого черта он думает о всякой ерунде? Его похитили беспризорные подростки и тащат по жаре и пыли неизвестно куда, а он размечтался о красотах, величии и чудесах Запада. Наверно, голову напекло.

Впереди показались заросли пиний, кактусов и низкорослых дубков. Вожак поскакал напролом, таща за собой лошадь Тора. Следом за ними устремились и другие бандиты.

Тор снова выругался. Для езды сквозь чащу он был не так одет. Сучья и колючки цеплялись за костюм и рвали его, но разбойники упорно ехали по узкой тропе, повторявшей изгибы реки. Юноша глянул на юг: не скачет ли вслед шериф или люди с поезда? Но преследованием и не пахло.

Когда они въехали в воду и поскакали против течения, у Тора упало сердце. Теперь любая погоня собьется со следа. Даже собака не обнаружит их запаха. Эти детки хоть и выросли на простодушном Западе, хитроумием не уступали самым изощренным взрослым. Спустя несколько минут вожак свернул налево и снова углубился в пустыню.

Тор осмотрел местность. Если они и дальше будут двигаться на запад, то вскоре достигнут предгорий, где ничего не стоит спрятаться. Должно быть, в холмах находится их убежище, где есть еда и питье. Похоже на правду. Он снова оглянулся. Почва здесь была каменистой и не оставляла следов, по которым их могли бы обнаружить. Если он догадался правильно, придется выпутываться из беды самостоятельно.

Солнце медленно садилось, озаряя небо красными и оранжевыми красками, а они все ехали и ехали… В другое время Тор оценил бы всю прелесть приближающейся ночи, но сейчас он был слишком зол и взбешен, чтобы любоваться здешними красотами.

Когда последние закатные лучи осветили землю, кавалькада достигла подножия холмов. Вожак снова взял на себя командование и повел группу по еле заметной тропе. Лошади уверенно пробирались между скалами, пиниями и кактусами. Немного спустя они углубились в холмы, и пустыня с рекой исчезли за горизонтом.

Тор ничуть не удивился, когда они свернули в узкое ущелье. Здесь росла свежая трава, а деревья надежно укрывали эту местность от посторонних взглядов. Они остановились у журчащего родника. Он одобрительно кивнул. Еда и вода для лошадей. Безопасное убежище для разбойников. Место просто замечательное, но как они его нашли? Ущелье могло быть известно индейцам. Может быть, золотоискателям. Даже пастухам. Но бандитам?

Главарь отпустил поводья лошади Тора, спешился и подошел к пленнику.

– Слезай.

Юноша огляделся. Остальные налетчики спрыгнули наземь и принялись сноровисто снимать с коней узду и седла, казавшиеся для подростков слишком тяжелыми. Это произвело на него впечатление. Ребята хорошо знали свое дело.

Но если бандиты надеялись, что он ударит в грязь лицом, то сильно просчитались. В чем в чем, а в верховой езде он знал толк. Сохраняя равновесие, Тор перенес правую ногу над лукой, вынул левую ногу из стремени и соскользнул с седла.

Главарь холодно поглядел на него и указал на тенистое место у небольшого пруда. Тору очень хотелось пить, но он понимал, что сначала следует напоить лошадей. Главный закон Запада гласил: первым делом заботься о коне, а потом уж о себе, иначе пропадете оба.

Присев в тени, Тор следил за бандитами. Он вытянул длинные ноги. Давненько ему не доводилось так долго ездить верхом. Завтра будет болеть все тело. Он уже чувствовал ломоту и потертости, но не обращал на них внимания.

Спасибо, что хоть глаза ему не завязали. По крайней мере, он запомнил, как выбраться из холмов и спуститься в пустыню. Но для дальнего пути необходима лошадь. Он внимательно присмотрелся к тому, как налетчики стреноживают коней. При первом же удобном случае придется украсть одного из них.

Когда на лагерь