ветру. В домах уже редко горел свет – все либо спали, либо ушли на праздник, но на кладбищенском холме все еще различались кресты на фоне синеющего неба, поэтому на главной деревенской дороге было по-октябрьски темно и зябко. Левия собиралась с духом, чтобы в одиночестве преодолеть эту туманную ночную дорогу. Нет, она не была трусихой, и пустая городская дорога ее не пугала, но темная безлюдная деревня все же заставляла мурашки бежать по ее коже.

Вдруг к ногам Левии из темноты выбежал маленький черный пес, он громко тявкал и что-то закапывал коротенькими задними лапками.

– Морфей! Морфей! А ну иди сюда, кому сказал..!

За псом из ночного тумана появился его хозяин – парень лет тридцати.

– Морфей, прекрати немедленно! Простите, он не слишком воспитанный пес.

– Ничего, с ним тут стало намного веселее. А то тишина просто кладбищенская.

– Да, верно все ушли на праздник. Сегодня открытие осеннего фестиваля, – парень оглядел фасад дома. – Вы же приезжая?

– Да, я не местная.

– И вы не идете на праздник?

– Иду, как раз собиралась выходить. А вы туда идете?

– Да, мы с Морфеем всегда посещаем фестиваль. Этот маленький засранец обожает засахаренную тыкву, – парень присел на корточки и с любовью потрепал пса по ушам.

– Вы не против, если я присоединюсь к вам с Морфеем? По крайней мере, на пути туда, а то больно дорога темная, мне, если честно, не по себе, – смущенно сказала Левия, еле заметно водя носом ботинка по прелой листве.

– Напротив, втроем веселее. Да, Морфей? – но маленький пес проигнорировал вопрос хозяина и побежал к дороге – ему не терпелось присоединиться к празднику.– Кстати, я – Алеф².

– Я – Левия, – в ответ Алеф еле заметно кивнул и улыбнулся краешком губ, направляясь к дороге.

Под ногами влажно шелестела листва. На улице стояла такая тишина, то было слышно, как покачиваются марлевые привидения вдоль дороги, а за ними дремал непроглядный черный лес.

Левия утонула подбородком в воротник свитера. Она не была мастерицей непринужденной беседы, поэтому между редкими фразами осматривала своего спутника: во внешности его не было ничего примечательного. Среднее телосложение, рост немного выше среднего, темные волосы. Только его глаза были несколько велики для его лица и придавали ему усталый вид. Но эта особенность только больше располагала Левию – Алеф, на первый взгляд, не казался глупым – у него было лицо думающего человека.

Одет он был лаконично и просто – просторная джинсовая куртка, клетчатый теплый джемпер и джинсы.

– Какие крутые у него кроссовки, – подумала Левия, – похожи на мои мои олдскульные Рибок, только круче.

Казалось, что ее новый знакомый совсем не пытался произвести впечатление, выглядел он как-то хоть и скромно, но при этом естественно и непринужденно – присутствие незнакомки его не напрягало.

Морфей бежал впереди и сверкал подушечками пяток. Алеф и Левия постепенно, вопрос за вопросом, реплика за репликой, незначительность за незначительностью, узнавали друг друга, приближаясь к красно-оранжевым огням фестиваля. Они вошли за низкие ворота, которые отделяли старую деревню от нового поселка: красивые кирпичные домики словно перенеслись из американского фильма, идеальные лужайки были украшены тыквенными композициями, везде рядами стояли яркие праздничные палатки с напитками и едой. Территория коттеджного поселка горела всеми огнями, утопала в смехе и болтовне людей, под ногами сновали наряженные питомцы, валялось конфетти, пахло корицей и свежей тыквой. Алеф и Левия аккуратно пробирались через кучки людей к засахаренной тыкве и кофе. Выйдя из эпицентра праздничной сутолоки с бумажными пакетами в руках, в которых лежали теплые, оранжевые кусочки в сахарной пудре, и капучино, который приятно согревал на ночном холоде , они направились подальше от суеты и толкучки.

Морфей нетерпеливо семенил на задних лапках в ожидании кусочка тыквы. Выйдя из толпы, Левия и Алеф устроились у старого грузовика, украшенного сеном и тыквами для праздника. Под длинной мордочкой Морфея брусочки тыквы исчезали в мгновение, и Алеф успел съесть только пару кусочков, не в силах отказать маленькому другу – пес трагично провожал каждый кусок, который Алеф собирался отправить в рот.

Когда с десертом было покончено, Алеф спросил:

– Левия, а ты одна сюда приехала?

– Да, я в отпуске. Не совсем запланированном.

–Что-то случилось?

– Жизнь случилась. Я просто немного устала. Решила уехать подальше от города. Это дом моего дяди, но туда много лет никто не приезжал. Так что пришлось изрядно попотеть, чтобы навести порядок и довести этот сараюшко до ума, прежде чем проводить в нем каникулы. Вот так. А ты здесь живешь?

– Нет, не совсем. Здесь я тоже только бываю, но не слишком часто. Хотя здесь мой дом.

– Понятно, – Левия подумала про себя, каково это быть деревенским, но жить в городе. Алеф выглядел горожанином, ясно, что много времени в родной деревне он не проводит уже давно.

Сказать было нечего, ночь была так хороша и идиллична, что через ее сказочность с трудом пробивались слова. С Алефом Левии было легко молчать – этому незнакомцу она ничего не была должна, ничего не ждала от него. Но когда пауза немного затягивалась, Алеф смотрел на Левию и улыбался краешком губ – дружественный и понимающий жест, который делал каждую неловкость естественной и непринужденной.

Наблюдать за веселящимися людьми было весело и приятно в тот вечер. Мягкий вкус сезонного кофе согревал беседу, которая к утру становилась все более активной и непосредственной. Ночью все разговоры идут легче. В пятом часу утра они были уставшие и сонные, поэтому с жалостью поднялись и пошли домой. Морфей же не терял активности – маленький пес все также энергично петлял впереди, водя блестящей пипкой носа по пыльной дороге, отчего постоянно чихал и похрюкивал. Предрассветная осенняя дорога полнилась звуками дикой природы – от скорбных стонов ночных птиц, до таинственного шороха холодной земли.

Алеф остановился у дома Левии, прощаться совсем не хотелось, но впереди был второй день фестиваля, перед которым нужно было отдохнуть и выспаться – вечеринки выматывают.

В момент неловкого расставаясь, какое бывает у малознакомых людей, Алеф вдруг замялся, подбирая слова . В этот момент Левия не могла оторвать взгляда от его ресниц – длинных и темных, как бахрома на платке у гадалки.