Ночью вернулся Андрей и мы легли спать. Во сне я вновь слышала все туже мелодию и смех. На этот раз девочка подошла и дотронулась ледяными пальцами до моей руки.
– Ты боишься, – сказала она что-то новенькое.
– Да, – кивнула дрожа.
– А раньше играла со мной, – мелкое исчадие ада обиделось.
– Зачем ты меня пугаешь? – спросила немного осмелев.
– Я… – она запнулась. Её кожа вдруг стала стекать вниз как горячий воск, обнажая кости. В глазницах вспыхнули красные огоньки и она рассмеялась широко разевая рот.
Очнулась я судорожно сжимая одеяло и обливаясь потом. Андрей мирно посапывал под боком.
«Устал бедняга», – подумала, увидев его безмятежное лицо.
В углу комнаты, возле шторы, послышался шорох и чей-то бубнеж. Словно кто-то разговаривал себе под нос, но разобрать слов я не смогла. Встать и проверить ночного визитера, не отважилась.
Обняв Андрея и перекинув через него ногу, закрыла глаза.
«Главное, что живой человек рядом, – успокаивала разбушевавшееся воображение, рисующее монстра с щупальцами тянущимися за моей спиной. – Меня никто не обидит. Здесь никого нет».
Весь следующий день прошел как в тумане. Я запомнила только все нарастающий страх и неутихающее чувство тревоги. Сердце бешено колотилось от каждого шороха или резкого шума.
Наконец настал день моего рождения. Днем мы поехали в квартиру родителей. Я очень волновалась. Ведь почти четыре года мы не общались нормально. Во дворе мой взгляд упал на скрипучие качели. Именно они появлялись в моих снах.
– Как я могла забыть, – проронила растеряно.
– Что-то вспомнила? – спросил Андрей настороженно.
– Ничего особенного. В детстве любила здесь играть с детворой, – ответила, мотнув головой. Мысли вдруг стали путаться и накладываться друг на друга, превращаясь в мешанину расплывчатых образов. – Пойдем.
Я завела его в подъезд и поднялась на второй этаж. Остановилась перед коричневой дверью с номером тридцать четыре и медленно нажала на звонок. На пороге показалась заспанная мама.
– Вот так сюрприз, – протянула она зевнув. – Проходите.
– Я же предупреждала, что приду к тебе, – сказала, осматривая легкий беспорядок в квартире.
– А мы с папой забыли совсем, – нервно хохотнула она, заправляя постель. – Кто это с тобой пришел?
– Знакомься, мой молодой человек Андрей. Мы вместе живем. Он настоял на знакомстве, – выпалила, неловко опустив глаза. – Андрей, это моя мама Анна Сергеевна.
Обменявшись любезностями, прошли на кухню, где мама начала доставать и разогревать еду. Андрей вручил ей цветы и клубничный торт.
Папа, как оказалось, вышел в смену на работу. Мы сели отмечать мой праздник втроем. Дождавшись, когда мама сделает несколько глотков вина, я спросила:
– Ма, а в детстве со мной ничего плохого ничего не случалось?
Та подавилась и закашлялась.
– Нет конечно, – спустя пару минут ответила она. – У тебя было счастливое детство.
– Но как же кошмары? Ты про них знаешь. Они не могли появиться из ниоткуда.
Из ее рук выпала вилка.
– Ничего с тобой не случалось, – сказала она с нажимом.
Я стиснула зубы и взглянула на Андрея. Дескать, смотри, она ничего не расскажет. То, что мама не договаривает, поняла, увидев ее реакцию. Уж очень показательной она была.
Засиделись мы в гостях до позднего вечера. Когда вышли из подъезда, на улице уже давно стемнело. Во дворе, через один, горели желтым светом фонари. Мой взгляд снова устремился к качелям. Словно под гипнозом я дошла до слабо освещенной детской площадки. Вдруг услышала до боли знакомую мелодию и увидела ее источник. Раскрытая музыкальная открытка лежала на лавочке возле песочницы. Боль пронзила мои виски. Поток воспоминаний хлынул в мозг.
Это произошло пятнадцать лет назад. В мой день рождения. Мы бегали с подругой во дворе.
– Пойдем поиграем, – позвала Леська. Маленькая девочка с густой копной шелковистых черных волос. Она подарила мне музыкальную открытку и плюшевого медведя.
Взявшись за руки мы пошли к качелям. Да так заигрались, что не заметили, как наступил вечер. Родители не спешили звать нас домой, отмечая праздник в кругу взрослых.
Когда загорелись огни к нам подошел мужчина в черном плаще.
– Эй, Леська, – позвал он подругу. – Твой папа сказал, чтобы я отвел тебя к маме.
Девочка подняла на него глаза и отшатнулась.
– Я не знаю вас, – она уцепилась за мою руку.
– Пойдем скорее, – он резко схватил малышку за плечо и расцепил нас.
Олеська начала плакать. Я тоже.
Все произошло быстро. Он унес подругу в ближайший парк. Там же и нашли ее бездыханное тело спустя два дня.
– Прости, – вырвался стон из груди.
Черная фигура приблизилась ко мне и схватила за руки.
– Нин, ты чего? Зачем от меня убежала? – взволнованный голос Андрея.
– Я… – только хотела сказать, что все вспомнила, как в спину ударили. Почувствовала острую боль под лопаткой. Увидела расширившиеся глаза Андрея.
– Ты что творишь, урод?! – вырвалось у него.
Медленно оглянувшись, я увидела мужчину в черном плаще с абсолютно безумным взглядом и перекошенной улыбкой.
«Это он! Это он убил Леську!» – пронеслось в голове, но тело стало слабеть и сказать что-либо не удалось.
Андрей завел меня за спину и схватил обезумевшего зека.
Я также вспомнила, что его поймали по горячим следам и посадили в тюрьму. Мои показания в этом деле оказались ключевыми.
– Надо было и тебя прикончить, – прохрипел он, сплевывая под ноги.
Завязалась драка. Понимая, что вот-вот могу упасть, доползла до покосившейся лавочки и легла на бок. Я чувствовала как кровоточит рана. Слезы сами собирались в крупные капли и стекали градом вниз.
Мелодия поздравительной открытки проникла в мою голову, будто укрывая от остальных звуков. Ко мне подошла маленькая девочка и накрыла щеку ладошкой.
– Не плачь, – попросила она. – Он тебя не достанет.
– Прости меня Леська, – подняв на нее взгляд, протянула руку. – Я не смогла защитить тебя.
Подруга мотнула головой и темные пряди прыгнули на лицо.
– Это уже произошло, – прошептала горько. – Поиграешь со мной?
– Обязательно, малышка.
Вдруг мое тело перестало болеть. Легкие
