Мария Синягина Пути и средства

1

Виктория стояла перед огромным старым домом и едва сдерживала слезы. В руке она держала дорогой модный телефон, от которого совсем не было толку – звони, не звони, а «номер абонента выключен или находится вне зоны…»

Девушка проделала такой длинный путь – автобус, метро, поезд, опять автобус, какая-то убогая маршрутка, больше километра пешком по незнакомой местности с тяжелым чемоданом, колесики которого никак не хотели ехать по проселочной дороге. Чемодан приходилось тащить волоком, от чего спина пронзительно ныла. И вот, когда «дорога в сказку», занявшая больше суток, уже подходила к завершению, она стояла перед этим чертовым домом и не знала, как войти внутрь. Вроде, вот оно крыльцо, и дверь тоже имеется, а войти никак нельзя. Крыльцо шаткое, дверь как будто заколочена. Телефон ее связного (так она называла про себя человека, который пригласил ее в это путешествие) вне зоны действия.

«Может, дом не тот, – в порыве отчаяния подумала она, – да нет же, он в точности соответствует описанию, данному ей изначально. Не могли же меня нарочно отправить неизвестно куда…»

Сквозь слезы, которые так и стояли в глазах, Виктория начала рассматривать дом. Он был старый и очень большой, краска давно облупилась, сейчас даже нельзя было понять, каким цветом изначально он был покрашен. Кривые ступеньки, окруженные целым лесом крапивы и еще какой-то травы, кое-где подгнили и выглядели весьма неустойчиво. Резные наличники украшали небольшие темные окна. Кое-где деревянные элементы были отломаны и открывали большие щели между окнами и каркасом дома. Все это вкупе выглядело весьма плачевно – заброшенный, никому не нужный дом, отживающий последние деньки своего века.

Она аккуратно, чтобы ненароком не дотронуться до крапивы, присела на шаткое крылечко, привалилась щекой к деревянной шершавой перекладине и закрыла глаза. Очнулась Виктория от шороха. И как только она умудрилась задремать в таком неудобном положении? Наверное, усталость от долгого путешествия дала о себе знать. Напротив стояла и таращилась рыжая длинноногая девчонка лет четырнадцати. У нее были большие зеленые глаза, в которых явно читалось любопытство.

Некоторое время они молча разглядывали друг друга. Первой не выдержала девочка.

– А вы кто? – не поздоровавшись, спросила она.

– Вика, – ответила девушка, поднимаясь с крыльца.

Каков вопрос – таков и ответ. Вот как хочешь, так и понимай, а пускаться в пространные объяснения она не намерена. По крайней мере, сейчас. По крайней мере, этой беспардонной девчонке, которая младше ее лет на десять.

– Так вы, наверное, к Пашечке Нахимову? – ее голосок был похож на звучание клавесина – тоненький, звенящий. Создавалось ощущение, что он принадлежал маленькой девочке.

На Викином пианино была третья педаль – посередине двух обязательных – которая воспроизводила звучание этого инструмента. Ей очень нравилось играть с нажатой средней педалью – этот звук мысленно переносил ее в волшебную сказку с балами, принцами и, конечно, добрыми волшебницами.

– Нет, вовсе не к Нахимову, а…

– Понятно, понятно мне, что вы к Шашкову, мы его все тут Нахимовым называем – в честь адмирала, того самого. Пашенька у нас хоть в снег, хоть в дождь – все в поле в первых рядах, и нам не дает расслабляться. Герой, одним словом.

Вика понятия не имела, кто такой Нахимов, почему он герой, и причем здесь Павел. Шашкова Виктория никогда не видела, но договаривалась с ним по телефону о том, что он ее встретит на месте и введет в курс дела. Павла нет, зато есть нагловатая рыжеволосая девчонка, которая все сверлит и сверлит ее любопытными глазами.

– А вы кто?

– Сейчас, подождите, – и девчонка умчалась куда-то за дом.

Через несколько минут оттуда, куда ускакала рыжая, появился рослый небритый мужчина в сильно растянутой и выцветшей футболке с надписью «Я всегда прав».

– Вика, что же вы не позвонили? Саша сказала, что вы здесь на крылечке примостились, мы же договаривались…

– Договаривались. Только телефон вне зоны или выключен, а куда идти, я не знаю. Вы мне объяснили дорогу только до дома, а войти я уже не смогла.

– Да, связь здесь, конечно… через раз дают. Особенно в доме, стены-то толстые.

Он похлопал себя по карманам джинсов, видимо в поисках телефона. Телефона там не оказалось, и он виновато пожал плечами. Если бы Вика так сильно не устала, его беспомощное движение при таком росте и комплекции показались бы ей весьма забавными.

– Так как же войти в дом? – этот вопрос интересовал Вику в первую очередь, так хотелось, наконец, отдохнуть после дороги.

– Этот вход закрыт, там внутри доски прибиты, мы все никак не соберемся его размуровать. Пойдемте, с той стороны еще один вход. Где ваши вещи? Давайте я внесу их в дом.

Вика показала Павлу на чемодан, он посмотрел на него подозрительно, потом подошел и взялся за ручку. Вика готова была поспорить, что он тихонько, себе под нос, пробурчал: «Вот турист». Фраза была явно на ее счет, однако, девушка так устала, что решила не реагировать на колкость.

Они двинулись по тропинке, которую Виктория поначалу не заметила, потому что она была закрыта от взоров какой-то странной конструкцией, состоящей из деревянных столбиков, реек и наполовину затянутая тряпками.

В доме Павел проводил Вику в просторную комнату, где горой были накиданы спальники, брезент, кухонная утварь и какие-то коробки с ящиками, поставленными друг на друга.

– Садитесь, Виктория, сейчас еще рано, народ спит. Через полчасика будет подъем, и я вас со всеми познакомлю.

В это время в комнату пробралась рыжая девочка, которая Вике так и не представилась.

– Спать будете в волосатой комнате, там у нас свободное местечко есть – между Настей и Василисой.

Вике показалось, что она ослышалась.

– Какая комната?

– Волосатая, – рыжеволосая звонко рассмеялась, но Павел шикнул, и она стала говорить тише, – там из стен со всех сторон торчит пакля, поэтому мы и прозвали комнату волосатой, – девочка опять засмеялась, но, наткнувшись на взгляд Павла, притихла.

– Саш, давай поспокойнее, пусть люди отдохнут еще немного, а то не выспятся и опять будут собираться как мухи сонные, только пинай их.

– А тебе только бы пинать, даже Гаврилыч так нас в поле не выпихивает, как ты…

Перепалку прервало появление хмурого мужика лет сорока в темно-сером свитере со следами похмелья на потрепанном лице. Он смотрел исподлобья и теребил в руке еще не прикуренную сигарету.

– Вика, познакомься, это Леонид Гаврилович, руководитель отряда, а это Виктория, это ее мы ждали сегодня.

Мужчина бросил на нее еще более хмурый взгляд и