поинтересовался он.

– Многое. Возможно, твоя судьба. Если ты, конечно, справишься. Работа сложная, но Роджерс тебе все объяснит.

– Роджерс?

– Мы когда-то с ним учились. Его наняла группа крупных страховых компаний по весьма специфическим делам. – Марстон сделал паузу, потом завел мотор и продолжал. – Он чрезвычайно умный человек, Питер. За всю жизнь он не совершил и нескольких ошибок. В свое время мы славно потрудились с Роджерсом и сэром Эндрю. Конечно, на тебе свет клином не сошелся, поэтому мне не хотелось бы являться к нему до того, как ты примешь четкое решение.

Питер швырнул в окно сигарету.

– Поехали!

Мистер Роджерс оказался высоким нескладным джентльменом с крупным белым лицом. Он двигался неловко, неуверенно, однако голос звучал жестко, в неторопливой речи были педантично расставлены все акценты.

Питер не сомневался, что мистер Роджерс его внимательно рассматривает и изучает. Это мешало Лэндерсу, и он облегченно вздохнул, когда Роджерс наконец-то повернулся к нему и заговорил.

– Мистер Лэндерс, за последних три года в Англии и на континенте совершена серия ограблений, исчезло множество драгоценностей. Компании, на которые я работаю, понесли ущерб в полмиллиона фунтов стерлингов. Ограблены немало известных людей, но никаких следов пропавших украшений найти не удалось. Обычными каналами сбыта краденого они не проходили. Мы пришли к выводу, что драгоценности вывозят на кораблях в Южную Америку, там переделывают и перепродают. Одно из заподозренных судов – «Янычар». Я полагаю, вам, как любому нормальному человеку, дорога собственная шкура?

– Естественно, – кивнул Питер.

– А тут придется ей рискнуть. Несколько месяцев назад на «Янычара» поступил наш человек – и он погиб. Утонул. Теряли мы людей и на других судах. Так что геройство совершенно ни к чему. Нас не интересует мелочь, вроде капитанов. Нужно проследить за всей организацией. Ваша задача – все видеть и слышать, не вызывая подозрений. Если до прихода в Сантос появится информация, свяжитесь с нашим человеком в Сан-Паулу по телефону. – Роджерс протянул Питеру бумажку. – Учтите, за любую существенную информацию назначено приличное вознаграждение. Вам оно не помешает.

Губы Питера дрогнули в улыбке:

– К деньгам я отношусь как всякий нормальный человек.

– Прекрасно. Тут вы схожи с сэром Эндрю Фристауном, а он крупный держатель акций одной из наших самых влиятельных компаний. И умеет быть благодарным, – заметил Роджерс.

Марстон кивнул, подтверждая.

– Не спрашивай, Питер, чего мне это стоило, но сэр Эндрю обещал взять тебя в свою компанию, если ты добьешься успеха. Вот твой реальный шанс.

Лэндерс был счастлив, его переполняло чувство благодарности, но слов недоставало, да они и не были нужны. Он уже проникся важностью нового дела. При мысли о возможных перспективах его переполняла энергия и решимость сделать все возможное.

«Янычар» оказался старой калошей, явно не предназначенной для океанских переходов. Капитан-француз в старших помощниках держал датчанина, и бутылки с джином и шнапсом звенели с самого утра. Питера немало веселила его двусмысленная роль. Раньше он с от души присоединился бы к командирской компании, но теперь все чаще замечал, что пьет больше по роли, а не для удовольствия. Роль пьяницы давалась Лэндерсу легко и непринужденно, учитывая его образ жизни последних лет. Но свое поведение за столом Лэндерс теперь обдумывал заранее, хотя и выглядел рубахой – парнем.

Вначале «Янычар» потащился в Лиссабон, оттуда в Лагос, и наконец взял курс через Атлантику на Сантос. Уже через несколько дней Питер без проблем вписался в командирское застолье. Он пил без просыпу, гулял на берегу и вскоре стал своим. Раньше он просто наслаждался бы такими беззаботными кутежами, забывая в пьяном угаре о прошлом. Но сейчас сознавал, что перед ним засиял шанс вернуться к настоящей жизни – и не хотел терять его из виду!

Когда выпадала возможность, он незаметно выливал джин под стол, чтобы оставаться начеку, но ни разу так и не сумел увидеть или услышать что-нибудь интересное. «Янычар» казался обычным замызганным пароходом, а команда – грязным, неотесанным сбродом.

Погода весь переход стояла отвратительная, и небо сменило гнев на милость, когда до Сантоса оставалось три дня хода. Едва погода установилась, капитан объявил банкет по поводу своего дня рождения. Подразумевалось, что выпивки будет море.

Питер принял две дозы и перешел к третьей, выжидая момент, чтобы её выплеснуть, как вдруг все зашаталось. Перед глазами Лэндерса лица собутыльников, завертелись в табачном дыму. Хватаясь за край стола, Питер сообразил, что в его стакане оказалось не только спиртное.

Потом чьи-то руки подхватили его, поволокли от стола и бросили на койку. Когда он пришел в себя, голова все ещё кружилась и все тело горело. Лэндерс кое-как встал, нащупал дверь и, выбравшись наружу, побрел по палубе в надежде отыскать укромное местечко, чтобы отоспаться на холодке. Даже в этом очумелом состоянии его преследовала назойливая мысль: спать нельзя, именно сейчас начинается его работа. Но ничего не помогало, и Лэндерс провалился в кромешную мглу.

Разбудил его корабельный кот. После сотен драк в доках и на причалах уши у него были рваными, покрытыми множеством рубцов, шкура от соли стала жесткой, как наждак. Ткнув мордой в шею, кот явно намеревался вызвать Питера на драку. Толком не проснувшись, Питер отпихнул кота. Тот отступил и, громко мурлыча, растянулся на палубе.

Окончательно придя в себя, Питер разглядел в его желтых глазах откровенное презрение. Над спиной зверя высилась покрытая ржавчиной стена рубки, а над рубкой – темная саржа ночного неба.

Лэндерс погнал кота, и тот убрался, унося остатки его дремоты. Слушая, как бьется пульс, раскалывая голову, он запустил пальцы в волосы, провел пересохшим языком по зубам – и поморщился. Чувствовал он себя отвратительно. Где-то на корме на миг приоткрылась дверь, донеслась заунывная музыка. Питер чувствовал себя совершенно разбитым.

С величайшей осторожностью он встал на ноги и полез в карман за сигаретой, но нашел только пустую пачку. Тогда Питер медленно двинулся вдоль борта. На капитанском мостике горел слабый свет, тут же гасший во мраке тропической ночи.

Пару дней назад прямо под рубкой штормом вырвало целую секцию лееров, и дыру затянули канатом. Сейчас там собрались капитан, первый помощник и несколько матросов. Неслышно ступая, Лэндерс приблизился к ним и увидел, как капитан швырнул за борт массивный пакет. Откуда-то снизу донесся собачий лай, кто-то сердито выругался и собака тотчас умолкла. Лэндерс шагнул к борту и