Игорь КУРУКИН Елена НИКУЛИНА
«ГОСУДАРЕВО КАБАЦКОЕ ДЕЛО»
Очерки питейной политики и традиций в России

*

Серия «Историческая библиотека» основана в 2001 году

Концепция и разработка тома:

д-р. ист. наук В. Л. Телицын, В. Ю. Иванов

Рецензенты: д-р. ист. наук, проф. Н. М. Рогожин (ИРИ РАН),

канд. ист. наук, доц. Л. В. Бадя (МГУС)

Серийное оформление С. Е. Власова

Компьютерный дизайн Ж. А. Якушевой

© И. В. Курукин, Е. А. Никулина, 2005

© ООО «Издательство АСТ», 2005

Предисловие

«Русская водка»: в восприятии соотечественников и иностранцев это понятие, скорее всего, выглядит одной из составляющих образа России и русского национального характера. «Россия была известна в истории как крепко пьющая страна с разнообразием форм алкогольных злоупотреблений», — так, например, характеризует наше национальное своеобразие весьма солидное издание Кембриджская энциклопедия России и Советского Союза^{1}.

Но всегда ли так было на самом деле? Когда и почему пресловутое русское пьянство стало обыденностью? Какова в действительности была роль спиртного в политике государства и развитии российского общества? Ответам на эти вопросы и посвящена настоящая книга, которую ее авторы меньше всего хотели бы видеть очередным пропагандистским вкладом в дело борьбы с алкоголизмом.

Конечно, изучить феномен «русского пьянства» во всех его аспектах, и уж тем более предложить какие-либо радикальные рецепты борьбы с ним весьма трудно. Наша задача — показать, как складывалась в России питейная традиция, какой была роль государства в сфере производства и потребления спиртного (что в дальнейшем будет называться в книге «питейной политикой»), а также рассказать об удачном и неудачном опыте борьбы с пьянством в России. Особенное внимание мы уделили развитию государственной монополии на производство и торговлю спиртным, считая это очень важным для понимания многих особенностей российского «образа пития» и неудач борьбы с ним за последние десятилетия.

Возможно, в связи с очередным провалом кампании за всеобщую трезвость полезной для размышления окажется попытка непредвзятого взгляда назад. Практика застолья неизбежно отражала уровень развития производства, качество жизни и культурные запросы населения, экономическую и социальную политику государства. Проблема утверждения в обществе определенных норм и правил потребления алкоголя имеет не только медицинский и правовой аспекты, но в не меньшей мере — историко-культурный.

Но именно эта сторона вопроса известна слабее всего. Правда, сейчас уже появляются работы, авторы которых пытаются показать связь между некоторыми особенностями российской революции и потреблением спиртного, будившим низшие инстинкты, страсти и влечения, отнимавшим способность критически оценивать свое поведение и объективную ситуацию, рождавшим импульсивность и неуправляемость. Эти психофизиологические процессы отчасти объясняют внезапный взрыв кровавой, изощренной и часто бессмысленной жестокости, который «в немалой мере был обусловлен массовым и систематическим отравлением людей плохо очищенным алкоголем»^{2}.

Дело в том, что проблема «питейной политики» и пьянства в России долгое время не привлекала внимания, лишь к концу XIX столетия да, пожалуй, еще в 20-х гг. прошлого века она на какое-то время оказалась в центре общественного обсуждения. Более чутким барометром настроений общества стала художественная литература: от прославления дружеского застолья у поэтов пушкинской поры — до трагических нот у Блока и гротеска уже социалистических времен Венедикта Ерофеева.

Что же касается научных исследований, то одной из основных работ по данной теме остается изданная больше ста лет назад книга русского историка, этнографа и публициста И. Г. Прыжова (1827–1885 гг.)^{3}. Бедный чиновник и ученый по призванию, Прыжов одним из первых задумал цикл работ о социальном быте России, куда входил и трехтомный труд по истории кабаков, к сожалению, оставшийся незавершенным. Возникновение царева кабака историк связывал со временами Ивана Грозного, видел в его появлении «татарское», азиатское влияние, которое вводилось силой при сопротивлении народа. Прыжов впервые обратил внимание на факты народной борьбы за трезвость. Из печати вышла только одна часть книги и то в искаженном цензурой виде; остальное большей частью было утеряно или уничтожено самим автором, окончившим свои дни в сибирской ссылке по делу одной из революционных организаций.

Более узко — с точки зрения истории российских финансов — питейное дело рассматривали ученые-экономисты конца XIX в. в связи с введением государственной монополии на водку^{4}. Представляют интерес и работы общественных деятелей, юристов и врачей — участников трезвенного движения начала XX в^{5}.

В советское время данная тема оказалась актуальной только на короткое время в 20-х гг., когда появился ряд серьезных работ, вызванных развернувшимся было антиалкогольным движением^{6}. В дальнейшем она уже не привлекала внимания историков и других специалистов в сфере общественных наук, поскольку не вполне соответствовала официально утвержденному образу советского человека и столь же официальной трактовке целей и задач социалистической экономики. В крайнем случае пьянство признавалось досадным, но успешно изживаемым атавизмом дореволюционной эпохи^{7}.

Что же касается социально-экономической стороны темы, то она ограничивалась демонстрацией успеха отечественной пищевой промышленности и изменений показателей производства и потребления алкогольной продукции. На этом фоне лишь изредка попадалась тревожная информация — и то, как правило, приуроченная к' очередной кампании по борьбе с пьянством^{8}. Историки также весьма избирательно обращались к прошлому, рассматривая, например, трезвенное движение преимущественно с точки зрения развития классовой борьбы^{9}.

Прикладные медицинские и криминологические работы оставались информацией для