Может и зря, я бы с удовольствием как в Индии. А то меня всегда из таких комбинаций вычеркивают.

Пенис. Кто?

Мужчина. Мужья. Они видно — твоих храмов не посещали. И приходится в шкафу вместе с бельем и молью сидеть. Как последнему фетишисту.

Пенис. А ты зачем ты к чужой жене пришел, что там потерял?

Мужчина. То — самое. С замужними проще, им ничего кроме тебя не надо. Там от меня никто ничего не ждет и не требует — ни слов, ни цветов.

Пенис. Приключения ищешь?

Мужчина. Все ищут.

Пенис. И находишь. На мою голову. Не те так другие.

Мужчина. Ну было пару раз, предъявляли мне.

Пенис. Ни тебе — мне. Ногой с разворота. Был я крутым, а меня чуть не всмятку. Грешил ты, а перепало мне.

Мужчина. Так я тобой грешил. Вот они и отыгрались.

Пенис. Для чего все это? Я тебе для чего?

Мужчина. Не знаю… Для удовольствия.

Пенис. Ладно, согласен. Пусть — так. Только удовольствие это — не сладострастия ради, а детей — для! Для них — я. Все мы. Для продолжения рода. Твоего, между прочим. Тебя отец зачал, его — его отец, того — прадед ваш. Тянется росток, в древо вырастает, ветки вокруг раскидывает, с другими сплетается. Для это мне храмы возводили. Бездетность карой небесной почиталась! Теперь много детей — ущербность. Жили худо — рожали, лучше жить стали — перестали. И что дальше? Есть дети, значит, есть семья, есть род, есть нация, есть народ. Который, себя защитить может, не исчезнуть. Есть — мир. Нет детей — ничего нет. Пустота. Голый шарик в космосе крутится.

В том причина — дети вам перестали быть нужными, а с ними — я. Вы теперь другие храмы ставите и другим богам молитесь. Сняли нас с пьедесталов. Скинули с постаментов. Как при революции, когда прежние символы и смыслы рушат.

Мужчина. Скажешь тоже — революция.

Пенис. Ну или контрреволюция. Потому что — контрпродуктивная. Только и это скоро уйдет, вы же способы ищите чтобы нас подменить. Чего-то там изобретаете. Проще вам так, без сложностей и обязательств — заказал, купил, попользовал, выбросил. Чтобы новую модель с расширенным функционалом купить. Айфон — десятый. Член — одиннадцатый. Вагина с сенсорным управлением, улучшенной цветопередачей и встроенными запахами.

Мужчина. Ну ты целую теорию под себя подвел.

Пенис. Это не теория, это уже данность. Кончается наше время — «подружки» резиновые, хоть даже со стонами и разговором, мы с подогревом и моторчиком, дети — из пробирки. Потом электроды, как тем крысам, вживлять начнете, а нас за ненадобностью под нож.

Мужчина. Но не тебя же.

Пенис. А мне не за себя, мне за нас обидно. И за — вас. За всех. Мы же плоть от плоти. Мы с вами и для вас. А вы к нам…

Мужчина. Опять на постамент хочешь?

Пенис. Хочу. Должен хотеть! Иначе всему… всем нам — подружка моя придет.

Мужчина. Ладно, понял я. Не продолжай. Ты же не говорил со мной раньше, ты — молчал. Как я мог догадаться. А теперь — услышал. Может не я один. Может кто-то еще прислушается, услышит, подумает, поймет.

Пенис. Спасибо, что выслушал.

Мужчина. Не за что. Но ты это… не расслабляйся.

Пенис. Почему?

Мужчина. Потому что ты расслабляться не должен. Ты — точно не должен. У нас послезавтра вечеринка и ты мне, наверное, понадобишься. Именно — ты! Не подведешь?

Пенис. Постараюсь. Я всегда — стараюсь…

Мужчина. Тогда — пошли?

Пенис. Сейчас, еще полслова. Моим. (Выходит на авансцену). Привет всем… кого не вижу. Я тут, сегодня… может чего лишнего сказал. Но — сказал! Кто-то должен был… Мы с моим разобрались, теперь дело за вами. Они, конечно, обижают нас, но это не со зла. Вы им не мстите, не подводите их. Не надо. Они же от нас зависят им же без нашей помощи не обойтись. Договариваться надо. Всегда — договариваться. Я все что мог сделал, я диалог начал, вам его продолжать. Только не отступайте и не сдавайтесь! Нас же много, нас столько, сколько их. Ровно столько же — фифти-фифти. Никакого численного перевеса. Так что шансы быть услышанными есть. Главное — чтобы все остановились, подумали и поняли. Понять — это как полдела сделать. Это — главное!

Мужчина. Ну ты идешь?

Пенис. Иду. Как я без тебя? Но и ты… без меня!.. Без — друг друга. Мы же вместе… Ты и Я.