любой милитаристской демагогии.» «Миниатюрная книжица „Непричесанных мыслей“ с поразительной быстротой переводится на многие языки мира. Мыслями Леца зачитываются в Англии и в США, в Италии и Франции, в Швейцарии и ФРГ. Очарование и мудрость „Непричесанных мыслей“ в том, что они не претендуют на истины последних инстанций, а с фантастической легкостью увлекают домысливать, сопоставлять, ассоциировать, сравнивая прошлое с настоящим и будущим. Парадоксально-лучистые мысли Леца цитируют дипломаты и политики с трибуны ООН, произносят со сцены, во множестве театральных постановок. Крылатые выражения не сходят с уст студенческой молодежи.» (Александр Кузнецов)

Дипломаты и политики с трибуны ООН цитируют «парадоксально-лучистые мысли Леца», потому что этими «мыслями» удобно ОХМУРЯТЬ оппонентов.

* * *

(Начало раздвоения личности.)

— Вот… Лец… фигня какая-то…

— Не нравится — так не читай! Только и всего. Зачем тратить время ещё и на его «критику»?

— А как же месть за своё разочарование?!

— (снисходительно) И кому месть-то? Международному еврейству, что ли?

— Абсурдистам! Гнилой интеллигенции!

— Даже так… А что ты надеялся у Леца отыскать?

— Да хоть что-нибудь. О понимании эпохи там, к примеру…

— Ну ты дурак, дружище!

— ???!!!

— Об эпохе надо судить по нему самому, если сможешь. А если не сможешь, то чем ты лучше его?

* * *

Гонорары у Леца, возможно были и высокие, а вот хохмы — дешёвые. Хохмы Леца дешёвые, потому что пребывают на уровне расхожей мудрости: за ними не видится большой умственной работы над постижением принципов (или хотя бы нюансов) бытия.

Может, Лец что-то толковое где-то и написал, но к людям суются в первую очередь с его «непричёсанными мыслями» (давно уже причесать могли!). Абсурдность «Непричёсанных мыслей» — уже в их непричёсанности. От их чтения развивается «непричёсанность» мыслей и у читателей Леца. Иными словами — поверхностное фрагментарное мышление, не нацеленное на достижение практически значимых результатов. А ещё эти читатели начинают чрезмерно остроумничать. А это всегда в ущерб содержанию. А с ним и без этого всегда сложности. Лец отнимает у людей время, которое они могли бы тратить на трудное чтение Ницше и Шопенгауэра.

Есть достаточные основания, чтобы утверждать, что австрийский барон майор польской службы Ежи Лец — хохмач, мастер особо малых литературных форм, борец против государственного насилия и глупости, наследственный эксцентрик и пр. — есть тонкий разрушитель мышления, пусть и ненамеренный.

Справедливости ради надо отметить, что Станислав Ежи Лец, хоть и сильно приабсуржен, всё же не являет собой такое ужасное чудовище, как, например, известный русский отщепенец Даниил Хармс.

* * *

Вот ведь как получается: иного хоть крести, хоть титул барона ему дай, хоть звание майора, а еврейский склад ума у него всё равно будет себя проявлять. Сложно всё это. Впрочем, Лец честно пытался найти себя в Израиле. Но не нашёл. От одних отстал, к другим не пристал. Если бы он считался польскоязычным ЕВРЕЙСКИМ писателем, это был бы совсем другой, приемлемый соус. А когда его подносят как «польского сатирика и т. п.», он выглядит странно: по мозгам он всё-таки не поляк.

* * *

Особо малые литературные формы — отличный способ расползания по чужим произведениям, так что можно удивляться тому, что Лец не в каждой интеллигентской бочке затычка, а некоторые образованцы даже не знают о его творчестве. Причина — не в том, что он (был) неудобен в политическом отношении, или неприемлем для кого-то как «ещё один еврей» в литературе, или что он слишком блестящ и оттеняет иное убожество, а в том, что он очень даже поверхностен и, как большинство юмористов-сатириков, приносит содержание в жертву форме.

В особо малых формах заведомо не развернёшься с выражением чего-то существенно нового, сложного, нуждающегося в пояснениях, а значит, эти формы подходят лишь для изложения каких-то более-менее устоявшихся (пусть и в нешироких кругах) взглядов и простеньких идеек.

* * *

Из Станислава Ежи Леца («Непричёсанные мысли», «вершина творчества») — с моими более-менее причёсанными комментариями:

«Никогда не отворяй дверь тем, кто отворяет ее и без твоего разрешения.»

Так они же эту дверь отворяют САМИ. А потом входят. Правильнее было бы «Выталкивай за свою дверь тех, кто отворяют её без твоего разрешения», но тогда бы не было противопоставления «отворяй — отворяет».

«Ошибка становится ошибкой, когда рождается как истина.»

А разве бывают ошибки, рождающиеся как ошибки, а не как «отличные идеи»?

«Воскреснуть могут лишь мертвые. Живым труднее.»

Наоборот. Потому что у живых есть возможность управлять процессом. Сначала обеспечь себе «бессмертие», потом только умирай.

«Окно в мир можно закрыть газетой.»

Окно в мир можно закрыть много чем, и газета в этом отношении не является особенно эффективным средством.

«Свободу нельзя симулировать.»

Это жарить свободу нельзя, а симулировать можно: не хоти того, чего не разрешают, — вот тебе и готовая свобода.

«Иногда легче присудить премию, чем признать правоту.»

Правота, которую можно нейтрализовать премией, мало чего стоит.

«Страшное дело — плыть против течения в мутной воде.»

Делится опытом. Аналогия неудачная: в «мутной воде» обычно власти дезориентированы и плавать особо не мешают, а в «немутной» они тебя быстро делают «врагом народа». Или он имел в виду плавание в прямом смысле?

«Беззубым многое легче выговаривать.»

Проверял? Лично я проверять не собираюсь.

«Не следует извлекать выводы из грязи.»

А почему?

«Розы пахнут профессионально.»

Ну и к чему это? (Вопрос, который уместен в отношении большинства лецевых хохм.)

«Если заявить: „Святых нет!“, обидятся даже атеисты.»

И только скептики, как обычно, пожмут плечами.

«И на колебания надо решиться.»

Это смотря кому и по какому поводу. Я бы сказал так: иногда в колебаниях бывает больше ума и достоинства, чем в решениях.

«Выкорчевывайте корни зла, они зачастую питательны и вкусны.»

С такими хохмами можно нарваться на характеристику «еврейский деструктор».

«Снился мне Фрейд. Что бы это значило?»

Это значит раскручивание «своих». Представителям нордической расы снился бы Ницше.

«Когда деспоты обращаются к террору, можно спать спокойно: тут уж будет без обмана.»

Не так. Терроризировать можно очень по-разному. И разве бывают