а ангар преисполнился криками, звуками и вспышками выстрелов, все окна либо были выбиты, либо быстро заливались брызгами крови, предположительно Объект X на огромной скорости убивал сотрудников класса Е и М. После стремительная чёрная масса, которую я не мог разобрать из-за скорости вырвалась из дверей ангара, выбив их с невероятной силой, далее я в страхе упал на землю и наблюдал, как все остальные агенты уезжают из зоны действия, тогда я уже подумал о начале протокола “Атомный малыш”, но Объект X резко остановился прямо передо мной, упав на колени, мне в лицо подул ночной ветер от того, с какой скоростью Дэвид приблизился ко мне. Голова Объекта была опущена, а изо рта периодически выходила слюна, смешанная с кровью. Я мельком слышал еле заметную песню из его наушников, вроде это была “Something in the Way”. Дальше, к моему большому удивлению, Дэвид приподнял голову и начал со мной говорить…

— Я пытался, пытался сопротивляться… Это был не… Это сделал я, мне нет оправданий… — договорил Объект X, из его глаз потекли слёзы, смывая кровь с его лица.

— Ты сопротивляешься своей силе, ты что пытаешься умереть? У тебя не должно быть такой реакции…

— А ты догадливый… Знаешь, мне … [Кхе-кхе, закашлялся Джонс и вновь из его рта потекла капля крови] Мне так тепло из-за свежей крови, жутко, омерзительно, но это тепло — очень приятное, хоть вечер сегодня не майский…

— Ты смог, Дэвид, ты смог то, чего не смог твой отец, ты большой молодец…

— Знаю… Теперь снова холодно, морозит в груди…

— Это то самое, неизбежное, не бойся… Она пришла за твоим добрым сердцем. Сюда скоро прибудет спецгруппа, в ней есть медики, но вряд ли они тебе нужны, верно?

— Верно, к тому же я не боюсь! — Дэвид вновь закашлялся… — Да и всё это — чушь! Человек не чувствует смерти, она не бывает медленной, смерть — лишь переломное мгновение, дальнейшее тебя уже не волнует, я думаю, что это просто кровь осты… — вновь недоговорив закашлялся Объект X. — Мне просто нужно немного отдохнуть…

— Отдохни… Ты заслужил это, пацан…

Дальше я помню, что я отошёл от Объекта X на несколько шагов и закурил, в то время, как он сам привлёк внимание ночной улицы…

Скорчившись, стоя на коленях посреди тёмной улицы, кое- где освещённой тусклыми неоновыми вывесками, он, источая пар, который смешивался со смогом города, будучи почти полностью кроваво-красным, напоминал ярко тлеющий уголёк в костре… Он очень тяжело дышал, да так громко, что казалось, будто сопит дикий зверь.

Его веки слегка приоткрылись, а голова медленно поднялась. Он сперва посмотрел в небо: оно ощущалось таким тёплым, несмотря на то что было таким холодно-серым… «Све… светае…» — недоговорив тихо произнёс он. А затем, будто зная, что это его последний слова, широко открыл рот, набрал полные лёгкие воздуха и тут же закашлялся, периодически сплёвывая кровь… Голова совсем задралась в небо. Спустя мгновение город пронзил оглушительный крик героя! Всего пару гласных, но казалось, что с криком выходила его душа! Он был столь громок, что несколько стареньких машин, стоявших рядом разразились сигнализациями, в домах стали загораться огни. И тут, когда крик всё же стих, окончившись тяжёлым вздохом, пожалуй, последним в его жизни, на мгновение вся улица погрузилась в кромешную тишину… Его тело застыло, словно памятник герою, а ведь он им и был, единственным настоящим…

Глава седьмая “Перемены”

В участке:

— Кристиан, это всё?

— Да, шеф, всё…

— Очень недурно, учитывая, что ты написал это за ночь, это поможет нам в расследовании, завтра проверь ещё все записи и материалы по делу, чтобы убедится, что Объект X пропал бесследно.

— Я уже сотню раз смотрел, камер там нет, наша аппаратура вся была вынесена вместе с персоналом в момент эвакуации, да и я в тот момент уже отключился от усталости.

— Пятидесятый говорит, что пацан передумал, перестал сопротивляться своему иммунитету и улетел хрен пойми куда, что думаешь?

— Всё может быть, кто знает… Можно…

— Да иди домой, отоспись, Соул, если что-то новое найдётся то я…

— Да-да, лучше звоните Соулу, слышал уже, старый прикол, до завтра.

Я шёл по улице и распаковывал свежеприобретённые наушники, я купил себе те же, что были у Дэвида Джонса…

Не очень громко заиграла “I Can’t Handle Change”, хорошая песня…

Вот оно, желанное ощущение, я открываю дверь в свою квартиру с чувством выполненного долга, беру холодненькое пиво из холодильника, плюхаюсь на диван, просто отдыхаю после всего этого…

— Ты там как, удобно? — чуть громче телевизора спросил Соул, повернув голову назад

Из-за спинки дивана, составляя компанию, торчавшей худой капельнице, медленно поднимается такая же жутко тонкая, только облепленная уставшими мышцами, болезненная рука и неуклюже показывает большой палец вверх…