Даниил Байчиков История об одном существе

В миллионах световых лет от Земли таилась одна необычная планета. Необычная, наверное, она была по человеческим меркам, а вот для любой другой формы жизни мироустройство там казалось бы совершенно нормальным, это всего лишь место, где всё изначально сложилось немного иначе. Космос там был не черным, а ярко-фиолетовым с молочными звёздами на фоне, а главный план занимало светило. Солнца то было не видно, вместо него — небесно тело, очень напоминающее полумесяц, оно постоянно освещало планету прекрасным багровым свечением. Не было дня и ночи, только вездесущее аметистовое пространство с бордовой луной и белоснежными точечками, хаотично расставленными по всей этой бесконечной свободе. А вместе с ними, будто случайно, кем-то была поставлена точка пожирнее — очередная планета, коих бесчисленное множество. Но почему-то именно эта считалась самой счастливой и благоприятной для существования. Почему не для жизни? Жизни не было, так как обязательная сторона жизни — смерть, но умереть было невозможно, потому и принято называть образ жизни там "существованием". Да и не только там. Лишь на Земле есть смерть, и то сильно сказано. Но разберемся с этим попозже. Так вот, на этой планете жило существо с очень сложным для нас именем, как и, собственно, все остальные там, невозможным к написанию нашим алфавитом, поэтому назовем его "Игорь". Игорь был, к счастью, самым глупым, и многого всё никак не мог понять. А еще он был довольно любопытным, и захотел Игорь побывать на Земле. Много он слышал об этой удивительной планете, но так и никогда там не был, все остальные его отговаривали, говорили: "Ты слишком глупый, чтобы там появляться!", "Тебе на пользу не пойдет, только бед породишь!", "Там всё совершенно по-другому!" и так далее. Все упрекали неудачника, у него ничего не получалось и на планете он был самым отсталым, хоть при этом никто не сторонился Игоря, ведь это была планета эгоистов: в их идеологию входил принцип о максимально рациональном поведении, а оно, в свою очередь, предполагало "дружбу" со всеми. Доверие, пусть и иллюзорное, а может, в силу хорошо развитых навыков некоторых индивидов, даже настоящее, открывало много возможностей. Возможности, в трактовке жителей той планеты, назывались "Любовью". Любить означает дарить возможность. И ненавидеть, по аналогии, — сокращать возможность. Главный инструмент для выживании этих существ — создать иллюзию любви к остальным, в сущности любя только себя, с целью направить всю настоящую любовь остальных на себя, отдав в ответ ложную. И все это прекрасно понимают, и живут, осознавая это правило, причем живут счастливо и цивилизация очень даже развивается. А почему счастливо? А потому что живут они без правил. Родители не говорят детям "нельзя" просто потому что. Они подводят малышей к ответу "зачем" и "почему" самостоятельно, вырабатывая собственную позицию у своих детей, таким образом не позволяя подчиняться ни чьему авторитетному мнению. Там нет морали и этикета, точнее есть, но просто в другом виде. Все общественные алгоритмы, призванные ублажить эго других, если и выполняются, то осознанно и целенаправленно, без предустановленных предками "надо". Эти алгоритмы, при помощи родителей, не зубрятся, а заново воссоздаются в умах детей. Потому и нет на этой планете возрастных периодов по типу юношества, зрелого возраста, старости и так далее. Есть только два этапа: детство и зрелость. В процессе детства осваиваются общественные модели поведения и их цель, происходит формирование жизненной идеологии, а всё остальное — продолжение полной свободы. При такой системе отпала нужда в запретах и правилах. Но кроме одной, а звучит она так: "Нельзя ненавидеть". Для наглядности объясняется это на следующем примере: "Можно обмануть и подчинить по доброй воле и неопытности — это любовь, расширение своих возможностей засчет направления чужой энергии на себя. А вот убить или навредить (не иллюзорно, а по-настоящему) тождественно трате энергии другого ни на себя, ни на других — это ненависть. " Так и живут существа, мирно, процветающе и благоприятно. А еще, нету у них физической оболочки, и не только у них, но и у всего вокруг. Эта планета невидима человеку, ведь состоит из первородной метафизической субстанции — информации. Информация — самое первое, что существует в бытии, а остальное, например, свет — некий слой, добавленный к ней. А к чему тогда какие-либо материальные объекты? Они ведь такая же информация, просто там ненужная. В сознание и восприятие живущих там созданий входит одновременно всё и ничего: они созерцают одновременно всю вечность себя в частности и всей вселенной в совокупности — всё одно и сразу. Их жизнедеятельность основывается элементарно на силе воли и количестве аналитики и синтезов жизненных опытов. А опыты у них неиссякаемые. Когда тело умирает, если они его и материализуют, опыты переходят в некий сгусток — душу, и сохраняются в новых перерождениях. Когда душа достигает определенного количества уроков, она переходит на новую стадию и имеет всё больше любви в себе — больше возможностей, демонстрация примера — редукция материальной оболочки. На Землю же, в качестве эксперимента, была наложена завеса, не позволяющая старому опыту суммироваться к новым воплощениям, хоть и в душу он попадает и сохраняется навечно, как и у всех.

Ну вот как-то раз стало нашему герою скучно и отправился он на Землю, посмотреть, как живут существа без памяти из прошлых жизней.

Медленно течет по реке теплоход с беззаботными туристами, в хаотичных лунных бликах смертельно черной воды и уходящего в забвение отсвета суеты засыпающего города виднеются бесцельно существующие и неизбежно подлежащие эволюционно заложенному движению рыбы. А может, это злые демонические тени грязных как эта вода только-только вышедших на волю умов спящих жителей, днем улыбающихся Вам и желающих долгих лет, как Вы думаете, жизни? Темнеющие, в прошлом молочные перистые облака плывут по небу, как летят над водой стремглав безбашенные черные ласточки, чтобы в итоге разбиться о свои завышенные несбыточные мечты и утонуть, при этом всю жизнь мечтая научиться плавать по вполне ограниченному безжалостному омуту вечерней городской реки. За всей этой удивительной картиной наблюдает некто со стороны. Смотрит и не понимает, в чем отличие городской жизни Земли от его, на нематериальной планете, не считая факта наличия физического облика. По-моему, почти что одно и то же — добавляет к своим недавно родившимся размышлениям еще одно, такое же бессмысленное и ни к чему не приводящее. Такие же существа, что-то делающие,