Глава 1

Кручу в руке ножку бокала, с интересом наблюдая, как в емкости болтается жидкость с пузырьками. На мне коротенькое платье усыпанное пайетками, а на лице вызывающий мейк.

— А теперь на сцену приглашается наша звездочка! — Голос владельца местного бара раздался по всему помещению. — Ася! Просим!

Я была звездой данного заведения под псевдонимом «Ася», от чего начинало неосознанно подташнивать. Залпом осушаю бокал, натягиваю на лицо широкую улыбку и от бедра шагаю к сцене. Убогое место, но чаевые неплохие. Мне надо помогать семье, без меня они не справятся.

Как только оказываюсь на сцене, слышатся омерзительные пьяные возгласы: «Детка, ты лучшая», «Зачётная попка», «Хочу тебя во всех позах». Проглатываю ком в горле, обхватываю руками микрофон. Раз. Два. Три. Понеслась, Настя.

Я пою, и при чем очень даже неплохо, но по непонятным мне причинам, мой талант не был оценен по достоинствам. Большая сцена, это что-то заоблачное. Популярность? Ха! Фёдор Константинович с литрушечкой темного каждый раз говорит, что я его идеал.

Смена с десяти вечера до четырех утра. Затем лечу домой, принимаю душ и ложусь спать до восьми. После встаю и готовлю завтрак на нашу большую семью. Любимая бабушка, получившая в семье прозвище «Ба», на пенсии, почти ничего не видит и не слышит, поэтому требует присмотра. Мама работает буфетчицей в ДК, пару лет назад получила травму ноги и сейчас хромает, нужна операция, на которую мы усиленно копим. Четырнадцатилетняя сестра с ветром в голове. Так же есть брат, он боль нашей семьи — игроман и наркоман, который пытается всё время завязать.

— Че каша опять?! — Фыркнула сестра, плюхаясь на старый табурет.

— Не «че», а что. И не опять, а снова. — Я достаю тарелки и разливаю в них кашу. — Она полезная и очень вкусная.

— Не буду я. — Продолжает ныть, на что я поворачиваюсь и просто пожимаю плечами.

— Хозяин барин.

— А че там в холодосе? — Девочка с досадой идет к холодильнику. Тяжело вздыхает, плюхается обратно на табурет. — Мышь повесилась.

— У нас все под расчет. — Улыбаюсь и всё же ставлю перед сестрой тарелку. — Завтрак, обед и ужин. Хочешь чего-то новенького? Иди раздавать листовки.

— Отлично. — С отвращением берет ложку и копошится в тарелке. — Я вообще-то не просила себя рожать.

— Когда тебя рожали, дорогуша, у нас была полная семья в достатке. Трудности у всех случаются и их нужно преодолевать. Без труда, не выловишь и рыбки из пруда.

— Цитатки из ВК? — Недовольно промычала Вика.

— Пословица, дурында.

— Доброе утро. — На кухню хромая вошла уставшая и сонная мама. Женщина подрабатывает дополнительно в магазине продавцом и очень сильно устает. Я чмокаю ее в щеку и предлагаю сесть за стол. Она не отказывается.

— Ма-ам, у нас в пятницу в школе будет проходить конкурс «Мисс школы». — Узнаю эти нотки попрошайничества. Сейчас будет плакаться. — Я хотела бы учавствовать.

— Это же замечательно. — Искренне порадовалась за сестру мама.

— Да, но мне нужно красивое платье и обувь. Может стилист. Ну, — Чуть запнулась. — Чтобы выглядеть на все сто.

— Вик, я… — Тут же потухла мама, сейчас снова впадет в депрессию из-за невозможности дать детям, да и себе то, что заслуживаем.

— У меня можешь взять. — Быстро выбросила слова я. Обычно никогда не разрешала сестре брать мои вещи. — А стилист, я сам себе. Так и быть, помогу.

Глаза Вики широко распахнулись, она была явно удивлена тем, что я сказала. Мне просто тоже когда-то было четырнадцать. Так же бушевали гормоны и хотелось быть лучше всех.

— Насть, ты серьезно!? — Вика не могла сидеть на месте спокойно. Всё ерзала на табурете своей пятой точкой. Вот-вот и взорвется от счастья.

— Будешь надоедать, передумаю.

По большей части я делала это не для Вики, а для мамы. Видела всю боль, что она испытывала. Деньги, что уже отложены, должны пойти на ее лечение, и на лечение бабушки. Но никак не на шмотки сестре, а зная мягкость матери, она всё бы отдала ради счастья дочери.

— Ооо, это супер! Спасибо! Я пойду гляну? Одним глазком, а?

Сестра вскочила и побежала к шкафу напрочь забыв о завтраке. Мои вещи были единственным неприкосновенным в этой квартире и то, завербовали.

— Лорочка, Настенька, вы на кухне? — К нам мелкими шажочками шла пожилая женщина, держась ладошкой за потертые старые обои. Я тут же сорвалась с места и взяв бабушку под руку провела на ее почетное место за столом. — Как дела, Настенька? Как работа?

— Всё отлично, ба. — Бабуля уходила в девять вечера в свою комнату, поэтому не знала о моих ночных подработках. Ей и не надо знать. Меньше переживаний — целее сердце. — Вот, после завтрака побегу на работу.

Моей официальной работой для бабушки была — работа официантки. Но это лишь подработка. Ночью в баре получаю намного больше, чем за дневную смену в ресторане.

— Пчелка ты наша. — Слова бабули были настолько теплыми и искренними, что глаза в миг начало печь от слез. В горле встал тошнотворный ком. Я так хочу, чтобы моя семья была счастлива. — Я вот хвасталась тобой перед Татьяной! — Гордо заявила Ба.

— Да? — Улыбнулась.

— Да! — Воскликнула бабуля. — Мы каждый день на лавке перед домом сидим. Разговариваем!

— Салют. — Хриплый мужской голос.

За разговором не заметили, как в дверном проёме оказался Никита. Глаза краснючие, голос прокуренный. В груди кольнуло. В миг стало дурно от его внешнего вида. Снова за старое взялся, только же вроде неделю нормальный ходил.

— Это кто? Никитушка? Плохо вижу и слышу. — С особой любовью прошептала ба. Никита был первенцем в семье, бабуля в нем души не чаяла, а он вон какой вырос. Позорище! Хорошо, что бабуля не видит целиком картину. Ее бы это просто убило.

— Пойдем выйдем. — Еле слышно прошептала я, чтобы старушка ничего не заподозрила.

Швырнула щуплого парня в зальную дверь. Злость и ненависть по отношению к его состоянию нарастала. Я еле сдерживаю себя, чтобы не закричать.

— Ты что творишь? — Сквозь зубы шёпотом цежу я. — Играл? Курил?

— Наа-асть, — Протянул тот. — Ну не начинай, а? Я взрослый парень, прекрати этот контроль.

— Слышишь ты, взрослый! — Начала повышать голос я, но тут же осеклась и сбавила тон. — Прекращай, Никит. Мне и маме тяжело тянуть одним всю семью.

— Простите. — Кареглазый поник и начал плакать. — Я ничтожество.

— Никит, давай обратимся в центр?

— Я справлюсь. — Хлюпая носом произнес он. — Поверь мне, справлюсь. Обещаю.

— Настя, Никита? — Обеспокоенная мама, словно призрак, возникла перед нами. — Что происходит?

Смотрю с отвращением и недоверием на брата, а затем натягивая