необычные чудеса, вещи, которые заставляют нас думать, размышлять над природой нашего бытия и местом в картине жизни.
Он взглянул на Гора.
— Я не создаю существ, которые сожгут галактику дотла. Я не создаю существ, которые обрекут наш род и заведут его в бесконечное безумие войны. Ты — самое омерзительное творение, что я когда — либо видел. Абсурдное. Отвратительное. Презренное. Я не надеялся убить вас всех, но покончить всего с одним, прежде чем тот полностью реализует свой потенциал… что ж, это было бы утешением.
Фо поднялся и отряхнулся.
— Я бы хотел умереть сейчас, — сказал он. — Я не хочу жить в космосе, в который выпущены подобные тебе существа.
— Что вы сделаете? — спросил Гастур Сеянус. — Мы очистим это место. Пусть не останется ничего из работ Фо. И сделай это быстро, Гастур. Флот ждет. — Вы казните его, как он просит? Гор покачал головой. — Полагаю, за его преступления против нашего рода, я должен, — ответил примарх. — Но я посажу его на корабль и отправлю к нашему отцу. Фо — безумец, но я очень хочу, чтобы он краем глаза увидел всю истину, прежде чем его жизнь подойдет к концу. — Вы хотите его согласия? — Его идеи столь ложны, Гастур. Это просвещенная эра, а мы посланники надежды. Надежды, которой не хватало нашему виду на протяжении всех эпох вплоть до этой эры. Я хочу, чтобы этот человек осознал свою ошибку и понял истину. Это меньшее, что я могу сделать для него. — Вы слишком милосердны, — сказал Сеянус. — Если это мой единственный недостаток, то я доволен, — ответил Гор. — Взгляды Фо расстроили меня. Как мог человек настолько абсолютно не понять величие нашего предприятия? Как мог человек страшиться подобных мне? Спустя многие годы после Улланорского триумфа, великого кровопролития Ереси и тьмы Падения, которое закончило ее, люди забыли надежду, которую некогда разделяли. В те последние дни Падения на древней Терре Базилио Фо услышал приближающийся гром сквозь прочные стены своей тайной темницы в глубинах Императорского Дворца. И, несмотря на безумие, к тому времени поглотившее его, он знал, что все время был прав, не поддавшись надежде.
— Что вы сделаете? — спросил Гастур Сеянус. — Мы очистим это место. Пусть не останется ничего из работ Фо. И сделай это быстро, Гастур. Флот ждет. — Вы казните его, как он просит? Гор покачал головой. — Полагаю, за его преступления против нашего рода, я должен, — ответил примарх. — Но я посажу его на корабль и отправлю к нашему отцу. Фо — безумец, но я очень хочу, чтобы он краем глаза увидел всю истину, прежде чем его жизнь подойдет к концу. — Вы хотите его согласия? — Его идеи столь ложны, Гастур. Это просвещенная эра, а мы посланники надежды. Надежды, которой не хватало нашему виду на протяжении всех эпох вплоть до этой эры. Я хочу, чтобы этот человек осознал свою ошибку и понял истину. Это меньшее, что я могу сделать для него. — Вы слишком милосердны, — сказал Сеянус. — Если это мой единственный недостаток, то я доволен, — ответил Гор. — Взгляды Фо расстроили меня. Как мог человек настолько абсолютно не понять величие нашего предприятия? Как мог человек страшиться подобных мне? Спустя многие годы после Улланорского триумфа, великого кровопролития Ереси и тьмы Падения, которое закончило ее, люди забыли надежду, которую некогда разделяли. В те последние дни Падения на древней Терре Базилио Фо услышал приближающийся гром сквозь прочные стены своей тайной темницы в глубинах Императорского Дворца. И, несмотря на безумие, к тому времени поглотившее его, он знал, что все время был прав, не поддавшись надежде.