Ангелы постапокалипсиса: Голод

Пролог

Теперь я инквизитор. Точнее говоря, прикомандирован к инквизиции, но со всеми полномочиями "боевого брата". Мне даже выдали их форменный плащ из красной кожи. Надо заметить, он оказался удобнее солдатской шинели. И, пожалуй, теплее. Если доживу до зимы — будет шанс проверить на практике. Срок командировки в приказе проставлен как "неопределенный", а это обычно значит, что надолго. Ну, разумеется, если быстро не убьют.

Убить, как оказалось, могли запросто.

Стояло самое начало лета, дождливое и промозглое. Если бы не зеленая листва на деревьях, можно было бы подумать, что уже наступил октябрь. Демоны в такую погоду воевать не любят. Люди — тоже, но нас никто не спрашивает.

Под Нарвой установилось относительное затишье. Город мы отстояли. Правда, теперь от него едва ли половина осталась. Вторая половина лежала в руинах. Когда я покидал Нарву, они еще дымились. В Петрозаводске инквизиция разгромила подпольную ячейку культа. Судя по тому, что писали газеты, довольно-таки крупную. Формально я в этом тоже поучаствовал — будет запись в личном деле — но, по правде говоря, мы с Факелом поспели уже к шапочному разбору.

Факел — это мой товарищ и напарник. Вот он, кстати, настоящий инквизитор. Как по статусу, так и по содержанию. Всегда готов искоренять ересь! Всяким вольнодумцам лучше было не попадаться ему под горячую руку, и это, между прочим, не метафора. Как и большинство "боевых братьев", Факел не расставался с огнеметом.

Я, надо сказать, из-за него тоже малость понервничал. До Петрозаводска мы ехали в одном купе, и у меня в изголовье висела незаряженная винтовка, а у него под сиденьем лежали два баллона с горючкой! Факел меня, конечно, сразу заверил, что, мол, не волнуйся, она освященная, и вот всякий раз, когда вагон вздрагивал на стыках, я напоминал себе, что горючка — освященная.

Справедливости ради, баллоны, в отличие от моих нервов, доехали благополучно. В Петрозаводске мы с Факелом поучаствовали в облаве и даже кого-то поймали. Надеюсь, эти бедолаги действительно были в чем-нибудь виновны. Инквизиторы вообще люди суровые, а уж тогда они пребывали в особо скверном расположении духа. Шутка ли, культисты едва собор не взорвали! Уже успели взрывчатку заложить.

Говорят, из подозреваемых на допросах всю душу вытрясли, но это было уже без нас. Нам с Факелом поручили отдельное задание.

— Отправляйтесь-ка в Дубровник, — сказал старший инквизитор. — Городской глава телеграфировал, что там у них вроде как каннибал объявился. А может, просто псих. Сами на месте разберетесь.

Вот так у них в инквизиции ставилась боевая задача. Тем не менее, приказ есть приказ, и часом позже мы уже сошли с поезда на станции Дубровник. Точнее говоря, спрыгнули. Перрон тут был на уровне земли. Чахлый кустарник отделял его от приземистого кирпичного здания с телеграфной вышкой. Здание украшали три надписи: "вокзал", "телеграф" и "закрыто". На дверях висел амбарный замок. Дальше стеной вставал лес.

Я оглянулся. По ту сторону железнодорожного полотна тянулся забор, за которым опять же виднелся лес.

— Ну и куда нам? — спросил я.

Факел пожал плечами и рывком закинул за спину "упряжь" с баллонами. Моя помощь ему не требовалась. Тот еще здоровяк. Он мог целый день протопать с этими баллонами, и хоть бы хны! Мой груз был куда легче: вещмешок с нашими скудными припасами да снайперская винтовка в кожаном чехле. Чехол я пошил за свой счет, но винтовка того стоила.

В российской армии оружием снайпера, как правило, служила наша обычная трехлинейка. На стрельбище опытным путем отбирали из всей партии самую лучшую винтовку, аккуратно прикручивали к ней оптический прицел Герца с трехкратным увеличением и вот вам, пожалуйте, снайперская.

Немцы же наладили отдельное производство, и лучшими были винтовки фирмы "Маузер" с оптическим прицелом Цейса, дававшим пятикратное увеличение. Именно такая прелесть попала мне в руки во время битвы за Нарву. Чего мне стоило не сдать ее в арсенал после битвы, даже рассказывать не буду. Скажу только, что завалить демона оказалось на порядок проще.

Факел пристроил раструб огнемета на специальную перевязь и встряхнулся, проверяя, не болтается ли где амуниция.

— А нас не должны были встретить? — спросил я, разглядывая пустой перрон.

— Нет, — ответил мне Факел. — Мы, Глаз, работаем сами по себе. У нас есть задание, его надо выполнить. Идем.

Мы прошли мимо вокзала и не увидели в окнах ни единой живой души. Между вокзалом и лесом кое-как втиснулась проселочная дорога, раскисшая после недавних дождей. Я уже сочинил шутку про то, как здешний каннибал всех сожрал, но озвучить ее не успел.

Из-за угла показалась пара сереньких неказистых лошадок. Они тянули за собой телегу. На телеге сидел бородатый мужичок в темно-сером плаще. Такими в детских книжках изображали сказочных гномиков: маленький, крепенький и седая борода до пояса. То есть, изображали до так и не состоявшегося Армагеддона. Теперь-то все эти безобидные картинки попали под борьбу с бесовщиной и книжки с ними пожгли инквизиторы. Зря, на мой взгляд.

Когда телега поравнялась с нами, Факел жестом остановил ее. Даже стоя на дороге, инквизитор сурово нависал над возницей. Кустистые брови и нос крючком придавали Факелу сходство с филином, который внезапно застиг еретическую мышь. Возница испуганно сжался. Факел смерил этого гнома суровым оком: мол, больно подозрителен ты мне, мил человек, после чего очень вежливо попросил подвезти нас до города.

Возница на радостях домчал с ветерком. С легким ветерком, что-то вроде ночного бриза, но тем не менее добрались быстро.

Сам-то город, как оказалось, располагался верстах в пяти от станции. Это если по дороге. Если напрямки, как выразился возница, тут и трех верст не будет, но напрямки — болото.

Выглядел Дубровник как маленький провинциальный городишко, каковым он, в сущности, и был. Единственной данью современности, если можно так выразиться, оказался высокий частокол с деревянными башнями по углам. На башнях никого не наблюдалось, как не было никого и в гостеприимно распахнутых воротах.

— А что, охраны совсем нет? — поинтересовался я у возницы.

— Ну как же нет, господин хороший?! — тотчас откликнулся тот. — Всю ночь сторож караулит. С ружьем.

— Ну, если с ружьем, тогда да, — согласился я.

Факел молча покачал головой. А, с другой стороны, на что он рассчитывал в этой пока еще не нюхавшей пороха провинции? Догадались сторожа нанять — уже хорошо. Если к ружью еще и патроны полагались, так и вообще всё замечательно.

Вдоль главной улицы