- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Артём Кашкин Взросление. Сборник стихотворений
ПЕРВЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ. *** — Двадцать дней — это мой срок, Никуда мне не сбежать, И только палец, чувствуя курок Тянется меня освобождать. Нет мне прощенья, нет смиренья, Только пол в холодной ванной. Вы, принесите угощенья За все старанья моей маме. Всю жизнь я бегал на легке, Давно прошла пора поржать, И только палец на курке, Спешит меня освобождать.*** — Наган свой убери, В виске итак дыра, Гнилые патрули Найдут потом тебя! А я останусь здесь: Холодный, молодой и пьяный, Я буду просто ждать момент, Когда мне яму откопают.
*** — И вот сгорают все моменты, В глазах играет глаукома, Дорога наша не заметит Потери одного, другого. Из тысяч одиноких, Ты выбрала меня, Не надо слов высоких, Ты не знала, ведь, сама. Куда нас заведёт тропинка, И что же говорить нам снова, Но вот, сгорают все моменты, В глазах играет…Глаукома. *** — Из тысяч мыслей, подобно паутине, Плету стихи как комнатный паук, И будто в океане, на хлюпенькой дрезине: Неверное движение и скоро утону. В воде, подобной ангельским слезам, Нашёл тебя, прекрасную русалку, Твой голос постоянно слышу по ночам, Как в сказке ты меня околдовала. — Сорок пятый калибр у виска, Я играю в одноразовый тир: Мишень так близко, победа близка, Мне без приза никуда не уйти. Я всегда мечтал в него сыграть, Адреналин в крови, я — главный игрок Больно упасть, но так легко взлетать. Настал час игры. Я нажимаю курок.
*** — Вкус железа на губах, И моя кровь, как хорошее вино, Упился болью и, в слезах, Я вспоминаю, как когда-то было хорошо. Но время прошло, остался осадок, И я счастливый лишь в мечтах, Но вино как кровь, мне так досадно, Лишь вкус железа на губах.
СТИХИ ОТ 20-ГО ГОДА И ПОЗЖЕ.
*** — Я окунаюсь в мир боли, И утопаю в слезах, Только сейчас я доволен, Не время ставить антракт. Не время сейчас для паузы, Шелковистая паутина на шее, Вокруг летают однокрылые аисты, Улыбка у меня до ушей. И Каркают над трупами вороны, Их перья вымазаны пеплом, И я почему-то снова доволен, Закрываю глаза во рту с пистолетом. Так хочется сдавить со всей силы кулак, И ударить себя по затылку, Но всё что могу я — нажать на курок И зажечь одинокую спичку.
*** — Гнойник души свербит, И просится наружу гной, Давай не ной! Под вопли воробьев, В подвале полном плесени. И мне не весело, Но я пишу, давно отторгнутой рукой, Давай не ной! Когда на утреннем рассвете, Расчесывая масляную гриву, Давно пора мне захлебнуться пивом И умереть в слюне как Ной, Давай не ной! Я сам не счастлив, Но не ною, Мне наплевать на горе и страданья, Мне наплевать на радость и отчаянье, И я живу как ты — под коркой гной, Давай не ной! *** — Украденный свет не горит, В руках полных злобы и лести. И мой усталый Серафим, Меня не сделает известным. А щебень падает на крышку, Не пробивая ее насквозь, И не забрался я на вышку, Увидеть всего мира краски. Погиб в лучах иссохшегося солнца, И ветер, собранный в кулак, Не долетит до грязного колодца Где умер от жажды глупый чудак. И выходя на эшафот, Слышны всем возгласы отчаяния, Но смеешь лишь открыть ты рот, Как будет мертвое молчание. И гробовая тишина Меня сжирает пастью серой, Но какова моя война, И где то море по колено, Когда все лужи мне до кадыка, И каждая песчинка — буря. Когда любая ноша тяжела, И каждая секунда как минута.
*** — Красный луч светит в глаза, Так меня бесит эта зараза, Он мешает мне положить на Этого мира тусклые краски. Он меня слепит своей яркостью, В его приоритетах так делать, Он мешает красными красками Мой мир, одинаково серый. Меня уже достало Делать вдох и каждый раз выдох, Я хочу помереть в подворотне, Где каждое стёклышко разбито. А лучик все ещё светит, Он не хочет уйти за тучу, Лучик есть, а меня уже нет, Я споткнулся на мусорной куче. Я хочу разорвать небосвод, Руки подняв повыше, Мне не верится в то, что я просто урод, Стихи которого никто не слышит. Я просто от истощения уже кричу, Скажи мне, лучик, зачем все это я пишу.
*** — Моя жизнь похожа на сказку, Дорога вся в хлебных крошках, Гигантские гусеницы в зелёную краску На тысячах мелких ножек. Торчат во мгле кресты забытых башен, И восемь тысяч факелов, Сгорают в серый пепел. Ваше Дыхание мне не дано. Я рос в огромных катакомбах подземелья, Мне постоянно капала на лоб Какая то густая жидкость, На вкус похожая на кровь. Но я же выбрался оттуда, общавшись с Господом на ты, Попав в другие катакомбы, Бетонные могилы огромной высоты. Мне чуждо это чувство, Вдыхать хим газы по утрам, Я задыхаюсь в этом мире. Мне чуждо это чувство, Рыдать при появлении мелких ран, Я путаюсь у вас в рутине.
*** — Третьи сутки не вижу света, Я уже потерялся, Я не вижу солнца в небе, И не на шутку я испугался. Тьма закутала небосвод И капает мелкий дождик, Открываю пошире рот И кричу что есть мочи. И капает кровь на лобик, Поправить челку нет смысла, В руке моей крутится ножик, И мысли все об убийстве, Об убийстве рабочего строя. Красная пелена на глазах, Кого из себя строю? Не знаю, Меня строит мой истинный страх.
*** — На ноже сверкает отпечаток, И меня не видно в отражении, Мой мир грязен, мой мир паток, Он меня никогда не жалеет. А мне оно и не надо, Укутавшись в тёплый плед, Я пою полузабытую серенаду О бренности своих лет. То ли я забыл половину, То ли она позабыла меня, То ли меня ожидает могила, То ли я ее жду у окна. Не важно кто кого помнит, И не важно кто кого ждёт, Главное я все ещё помню, Как от ножика сводит живот.
*** — Ты вот скажи, зачем Мне было повесть ту писать? Когда практически во всём Я вижу повод поиграть. Во рту не числится зубов, Бордюр их нежно целовал. Всегда любил играть с судьбой, Пока разок не проиграл. *** — Туман опустился. Не вижу ни зги, Лишь ветер легонько щекочет мозги, Кулак мой украли, Оставив ладонь. И запах ладана мне словно огонь. Спешу я навстречу рассвету, в ночи, Осталось немного. Чуть-чуть
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »