Дарья Громова Ада-Дельфи

Я, как достаточно богатый человек часто бывал на званых вечерах, балах и приемах. В обществе меня знали как Чарльз Уошберн, и я был частым гостем у самых «сливок» английского общества. Однажды, на одном очередном вечере представляли так называемые «живые картины». Вещь в то время заурядная, но интересная, даже забавная, а порой и красивая.

Говоря откровенно, в этот день я не впервые стал свидетелем этого развлечения, но, надо сказать, был сильно поражён и впечатлен увиденным. Представляли разные сюжетные пантомимы. Поначалу я без интереса смотрел за происходящем. Актеры были вялыми, лица, под слоями грима не блистали красотой, или хотя бы одухотворенностью. Мне захотелось встать и уйти, но внезапно я передумал. Картина сменилась. На сцену вышли новые люди. Преимущественно, это были девушки, изображавшие то ли нимф, то ли сильфид. На них были полупрозрачные одежды, волосы были распущены, а позы — летящими и воздушными. Но мой взгляд остановился на центральной фигуре, которая стояла в необыкновенно притягательной и прекрасной позе. Её руки, словно точеные из мрамора, были белыми, словно крылья лебедя. Но больше всего меня поразило ее лицо. Белое, без кровинки, с большими, черными, томно прикрытыми глазами, алые, полные и чувственные губы, прямой аккуратный нос. Черные волосы крупными волнами спускались ей на округлые плечи, просвечивающие через прозрачную ткань одеяния. Её фигура, тонкая, гибкая, с небольшими, но приятными формами была пластичной и выполняла движения легко и непринужденно. Я впился взглядом с большей силой в прекрасную девушку.

Но картина быстро сменилась. Прекрасная нимфа пропала. Но каково было мое удивление, когда я вновь увидел эту девушку в другой картине. Она была по-прежнему прекрасна, но её лицо выражало уже совсем другое.

Если в образе нимфы, оно было прекрасно в своей томной печали, то уже в образе яркой цыганки-танцовщицы оно притягивало своим задором, гордым блеском в глазах и полунасмешливой улыбкой на губах. После я видел её еще в двух или трех картинах, но рассказывать о них не имеет смысла, потому что во всех она была одинаково загадочна и прекрасна. Порой мне даже казалось, что это две разных девушки, настолько хорошо её лицо передавало эмоции. Весь вечер я был поглощен лишь ею. Я пытался поймать ее взгляд и, надо признаться, мне это удалось. Она даже улыбнулась мне в ответ спокойной, едва заметной улыбкой. Я хотел заговорить с ней, но она похоже, собиралась уходить. В белой меховой шубке девушка была особенно обворожительна и походила на принцессу. Я, стараясь не разыгрывать пылко влюбленного мальчишку подошел к ней. Но мне мало это удавалось, ведь я по факту был таким. Так, вот, я подошел к ней и произнес слегка дрожащим от волнения голосом:

— Вы были восхитительны! — и посмотрел ей в глаза.

— Благодарю. — не без легкого жеманства ответила она, своим мягким, приятным голосом.

В её интонации мне показалась наигранность, но я все же спросил её:

— Как ваше имя?

— Моё имя — Адельфина, или просто Дельфи Элфорд. А с какой целью вы интересуетесь, мистер…мистер…

— Чарльз Уошберн. Повторяю, вы были обворожительны! Своей игрой вы доставили мне немало удовольствия.

— Да? — томно протянула она, подняв одну бровь. О, она начинала мне нравится все больше! — Однако простите, я спешу! Но надеюсь вскоре вернуться. — добавила она.

— Я буду ждать вас, и надеюсь, мы еще увидимся… мисс Дельфи! — сказал я.

— Я тоже надеюсь, мистер Уошберн. До свидания. — вновь как-то странно протянула она и исчезла. Я стоял и не мог вымолвить ни слова. Теперь моим желанием было добиться её. Это была первая девушка, которую я страстно полюбил…

Я стоял и молча смотрел на танцующие пары. Из головы не выходила прекрасная Адельфина Элфорд. Внезапно, я увидел, что она с кем-то танцует! «Боже! Она вернулась!» — я чуть не закричал от радости. Когда она окончила танец, я подошел к ней.

— Не согласитесь ли потанцевать со мной, Дельфи?

Она посмотрела на меня с удивлением — какая великолепная актерская игра! Брови поднялись вверх, но она спокойно произнесла:

— Дельфи? Ах, точно. Но ведь меня чаще называют Адель, или Ада.

Видимо, она решила помучить меня. Плутовка!

Её платье было бронзового цвета с отливом, подчеркивающее её фигуру. Она была прекрасна. Глаза её на этот раз смотрели насмешливо, даже с кокетством.

— Почему же, я соглашусь протанцевать с вами, мистер…

— Уошберн.

— Ах, точно, мистер Уошберн.

После танца нам налили прекрасного вина и, слегка разгоряченные алкоголем, мы и познакомились. Мне показалась, что она сама проявляет ко мне интерес. Ада-Дельфи была по натуре смелой, яркой и чувственной. Также, как мне показалась, она была превосходной актрисой, умело смешивая в себе страсть со спокойной хладнокровностью, последнюю я наблюдал ранее.

Сейчас же она, повторяю, прониклась ко мне интересом, задавая вопросы обо мне, однако неохотно рассказывала о себе, отвечая лишь односложно на задаваемые мною вопросы.

Я бы хотел, чтобы вечер никогда не кончался, но в этот раз мы расстались хорошими знакомыми.

В следующий раз я увидел её на очередном вечере.

Она опять надела на себя маску томно-равнодушного, слегка ленивого спокойствия и, словно распевая слова разговаривала со мной. Девушка была, как оказалось, старше меня на 4 года. Ей было 25, мне же около 21 (совсем мальчишка!). В этот раз, мне показалось, она несколько холодно общалась со мной, чем окончательно меня запутала. Я не понимал, испытывает ли она ко мне хоть какие-то чувства, но одно я точно знал: я был страстно влюблен в мисс Элфорд.

Наши встречи были достаточно частыми, мы понемногу, но узнавали друг о друге. Но она до сих пор оставалась для меня загадкой: в ней жили совершенно непохожие героини.

Все же, считал я, она влюблена в меня, потому что иногда, глядя в её черные глаза я замечал огонь, а томность, сбивавшая меня порой с толку, как я понял, оказалась прикрытием этой внутренней страсти. Всё же однажды, я понял, что хочу сжать её в своих объятьях. И вот однажды, я договорился встретиться с ней вечером у меня на квартире (я жил один) и провести какое-то время со мной, на что она радостно согласилась. Спустя некоторое время я, снова встретил Адельфину, на этот раз, в ресторане, где мы с ней иногда виделись. Я подошел к ней и слегка приобняв её, спросил:

— Ты не забыла, где мы договорились сегодня встретиться?

Она как-то странно на меня взглянула

— Встретится? Ах, да! Напомни, пожалуйста. — С неподдельным удивлением лениво протянула она.

Порой меня раздражала её забывчивость и