княжич Гуриели. Потом я просто решил чуть-чуть попридержать информацию о своём Яре. И вот, я сам не заметил, как сижу с кучей убитых своими руками людей за спиной и судачу с главным шпиком Константинополя о своей гипотетической карьере осведомителя.

«Маленькая ложь рождает больш… Тьфу, не то!» — всплыла было в голове какая-то избитая фраза. Я плохо помнил всякие клише и трюизмы. И слава Богу.

— Маленькая ложь за собой большую ведёт, Матвей Михайлович, — сказал Сташков. — Я постоянно сталкиваюсь с этим. Такова специфика моей деятельности.

«Может быть, убить его прямо сейчас?» — подумал я. — «Расквитаюсь за пытку. А потом сдамся в полицию и будь, что будет…»

— Мне не нужно, чтобы вы соглашались сейчас же, стюард, — обратился ко мне шпик. — Строго говоря, вы уже согласились, только ещё сами этого не поняли.

«Все, кого я убил, сами начинали атаку на меня или на людей, которых я хотел защитить. Даже если дадут десять лет — в двадцать восемь я снова буду свободным человеком с чистой совестью, — размышлял я. — Я всё ещё буду дворянином, возможно с Яром, внуком Юрия Мартынова… Вся жизнь впереди…»

— Интересно, фрейлина пожелает меня дожидаться?.. — задумавшись пробормотал я себе под нос.

— Простите, Матвей Михайлович, не расслышал? — переспросил Сташков.

Я поднял на него глаза, вспомнив о его существовании.

— Ничего, Сташков, ничего, — ответил я.

И не меняя положения, ударил его тонкой стрелой Яра, целясь в основание затылка. Мой удар встретил почти непреодолимое сопротивление. Сташков, несмотря на всю его уверенность в том, что ему удалось убедить меня сотрудничать с ним, всё это время не терял бдительности.

— Матвей Михайлович, — безэмоционально произнёс шпион, — ну вот зачем вы это? Я думал, это пройденный этап. Вам меня не одолеть. И потом, посмотрите, что вы делаете, пытаетесь убить агента Его Величества.

— Не волнуйтесь, Сташков, — процедил я сквозь зубы, — я сдамся в полицию сразу после этого и понесу справедливое наказание, которое мне назначит суд.

Мы сидели за столом, друг на против друга, в тех же самых позах, в которых разговаривали минуту назад. С той лишь разницей, что между нами происходила смертельная борьба, ведущаяся с помощью Яра.

— Сдадитесь? — повторил за мной Сташков. — Да уж, никогда не стоит недооценивать глупую приверженность дворян понятиям чести.

Я прибавил усилия. Шпион тоже.

— Вам не сломить мою защиту, Матвей Михайлович, — сказал шпик. — Мне легче защищаться, чем вам атаковать.

Я не удостоил его ответом. Просто приложил ещё больше усилий. Он тоже увеличил сопротивление. Я нажал ещё сильнее и почувствовал себя на месте княжича Гуриели, погибшего, пытаясь пробить мою защиту. Я понял, что вполне возможно, я сейчас применю больше усилия, чем смогу пережить, и погибну от ярового шторма.

«Что ж, это будет неплохим исходом», — решил я и надавил ещё сильнее на защиту шпиона.

Впервые я увидел на его лице эмоции. Ими были удивление и страх.

— Стюард, вы погибнете сами, пытаясь убить меня! — воскликнул он. На его лбу от напряжения вздулись вены. Я понял, что он держится из последних сил. Проблема была в том, что, по моим ощущениям, малейшее увеличение напряжения с моей стороны погубит меня самого.

— Прощайте, Сташков, — с трудом произнёс я и освободил весь свой остававшийся Яр.

Я почувствовал огромную нагрузку на весь организм, что-то внутри меня сжалось почти до состояния чёрной дыры. По крайней мере, ощущалось это так. Раздался страшный грохот, и стало темно.

Я остался в сознании, мой резервуар был пуст. То, что я поначалу принял за кромешную темноту оказалось обычной безлунной средиземноморской ночью. По сторонам от меня загорелось несколько огней. У видел Сташкова, по-прежнему сидящего передо мной и тяжело дышащего.

По бокам от него стояли какие-то мужчины, которые держали большие яркие фонари. Крыши у яхты больше не было. Страшный грохот, который я услышал, видимо, был звуком того, как она отрывалась.

— Ну что, Матвей… Мих… Михайлович, — прохрипел Сташков. — Довольны?

Я молчал.

— Неужели вы думали, что я рискну остаться с вами наедине, без подстраховки, зная о том, какие вещи вы творили? — произнёс он, отдышавшись. — На палубе яхты всё это время ждали моего сигнала мои люди. Как видите, даже вашу мощь можно сдержать усилиями трёх человек.

Я ничего не ответил. Я был раздавлен. Я не смог его убить. У меня больше не было Яра. И я не погиб от ярового шторма.

— Почему я не умер? — спросил я.

— Не знаю, Матвей Михайлович, — пожал плечами главный шпион. — У меня был наготове и врач, специализирующийся на яровых комах. Но, как видите, он не понадобился. У нас будет много времени во всём этом разобраться, когда мы будем вместе работать.

Я молчал.

— На этом я позволю себе откланяться, Ваше Сиятельство, — сказал Сташков. — Обдумайте наш разговор. Я с вами свяжусь.

Он поднялся из-за стола, и все трое, Сташков и его помощники, взмыли в воздух, растворившись в тёмном небе.

Потерянный, опустошённый, я сидел за столом на изуродованной яхте. Сколько я так просидел, слушая слабые всплески волн, мне неизвестно. Зазвонил телефон. Всё так же глядя перед собой, я медленно вытащил «Нокиа» из нагрудного кармана. Даже не посмотрев, кто мне звонит, я сразу ответил хриплым голосом:

— Слушаю?

— Стюард, — услышал я голос камергéра Парящего Дворца Его Величества, моего непосредственного начальника, — только что пришло распоряжение: Их Высочествам угодно отправиться в путешествие на поезде по Транссибу. Мы едем в Японию.

Начался ливень.

Спасибо, что остаёшься со мной и моими героями всё это время, дорогой читатель! Скоро у этой книги выйдет продолжение, но это возможно только при твоей поддержке. Подпишись на меня и поставь лайк на книгу "Мартынов. Неделя Стюарда" на моей странице

https://vk.com/stewardmartynov

До новых встреч!