Распоряжения могут отдаваться по каналам… Вот выписка от оператора связи. Вот полученная им команда.

— Можно сказать короче. — Скучающий на трибуне субтильный парень вздыхает, перебивая адвоката. — Уважаемый судья, вы сейчас спрашиваете руки. А руки не решают — это прерогатива мозга.

— Благодарю, позиция защиты ясна, — судья жестом предлагает юристу латиноса сесть на место. — Рамирес, вы отдаёте себе отчёт, что подобная позиция вас не избавляет от ответственности? Может не избавить, если говорить профессионально точно.

— А я никогда и не пытался уйти от ответственности, — парень серьёзно смотрит на чиновника, качая головой. — Если вопрос в назначении виновного — то наш с вами разговор вообще не имеет смысла. Если же мы разбираемся с прицелом на некую справедливость, то могу сказать другими словами. Дверь взорвал я, с этим никто не спорит. Но вы сейчас пытаетесь представить это как что-то априори негативное, в то время как речь шла о соблюдении вашей же федеративной конституции. Не слишком заумно?

— Оказывается, вы всё-таки способны на личные оценки, — нейтрально ухмыляется чиновник.

— Даже у червяка длиной в дюйм есть душа длиной в полдюйма, — равнодушно пожимает плечами субтильный. — Просто я бы не смешивал мою личную оценку как Паоло Рамиреса — и функционал меня же как сержанта эскадрона. Это две совсем разные личности. На работе я не думаю, а исполняю команды.

— Ваша честь! — Адвокат снова поднимается. — Пожалуйста, примите пакет! Лицензия на виды охранной деятельности… Список оружия и доступной техники… Список лицензированных лиц… Список лицензированного оборудования… Ежегодная аттестация профильным территориальным департаментом общественной безопасности… Приложение к ежегодной аттестации от соответствующего департамента полиции…

— Вы очень неплохо готовились. — Судья почему-то смотрит на Дальхис Эскобар. Затем переводит взгляд на Рамиреса. — Будет сущим произволом с моей стороны не дать вам договорить до конца. Есть что добавить?

— Я — рука, не мозг. Да, сделал я. Если для вас разницы нет — рука тоже готова быть наказанной. Но ведь вы спрашивали о другом? А сейчас сами меняете свою же линию атаки. Пардон, дознания. Если таковой термин сейчас уместен.

— Уместен, у нас дознание бывает не только досудебным… Вы на удивление складно оформляете идеи в текст, молодой человек. Откуда навык?

— Я тоже учился в университете, ваша честь. И на обоих факультетах был в верхних строках по успеваемости, все шесть лет.

— Почему шесть? Откуда взялось шесть?

— Две магистратуры, ваша честь. На обоих факультетах, получив бакалавра, я принял предложение заведения и на гранте выполнил ещё и степень магистра.

— Вопрос, не связанный с заседанием. А каким образом высокообразованный интеллектуал с двумя университетскими дипломами оказался на должности сержанта-мордоворота в эскадроне бизнеса Мартинес?

— На должности оперативного сапёра с вашего разрешения, ваша честь, не мордоворота — морды у нас бьют совсем другие ребята. На ваш вопрос: когда я со своими дипломами и послужным списком с родины пришёл устраиваться в вашу полицию, дословный ответ их был такой. "Черножопые нам не нужны, а дипломами на этом языке можешь подтереть жопу, spic". Это сокращение от Hispanic, уважаемый судья. Если верить вашему толковому словарю, "…употребляется в уничижительной форме с целью оскорбить либо унизить собеседника", конец цитаты. Цитировал по памяти.

_______

Пока человек Дальхис держался под напором судьи, как тот стойкий оловянный солдатик из сказки, Тика продолжала считать варианты.

Смысл убивать араба, когда тот уже передал информацию дальше, всё-таки был.

Хотя поначалу мелькнула, конечно, малодушная мысль — а не напрасно ли это всё.

Тика волевым решением заблокировала всё информацию на уровне серверов HAMASAKI INCORPORATED: в местном документообороте она могла если не всё, то в любом случае немало.

Лишь бы не вмешался муж. Лишь бы не вмешался муж.

Сервера полиции — нужные — сейчас висели, потому что… Неважно, почему. Потому что HAMASAKI INCORPORATED.

Сама по себе блокировка — временное решение. Как говорится, сколько верёвочке не виться — конец всё равно будет. Но именно в это время один абсолютно незаконный и недоступный здешней фемиде блок искусственного интеллекта прямо сейчас лихорадочно анализировал трафик.

Опуская технические подробности, в исходящие пакеты Бахебри будут добавлены другие, неотличимые.

Никто ничего не поймёт, но в итоге связная информация превратится в бессмысленный набор символов.

Блокировать — не вариант, поэтому надо портить. Под видом аварии, под легендой сбоя — но не уничтожать, а изменять до нечитаемого состояния.

Лишь бы не вмешался муж. Лишь бы не вмешался муж.

Очень специфический программный продукт концерна, работающий сейчас против, по факту, местного правительства, и создавался как раз для таких случаев. В Метрополии.

Глава 2

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Ты ещё долго?! — в затылок прилетели брызги, явно направленные некой молодой особой специально.

Хадзимэ нервно оглянулся на большую деревянную бадью. Абсолютно раздетая Сора весело и открыто улыбалась ему из воды и изображала пустыми руками, что целится в него из ружья.

Если бы не срочные дела — конечно, было бы глупым приехать сюда и, как идиот, продолжать сидеть за столом. Работой можно было заниматься и в офисе.

— Ты сказал, три минуты. — Спокойно продолжила абсолютно раздетая девчонка на треть века моложе него, кроме прочего, являвшаяся хорошей подругой дочери. — Я честно подождала в пять раз больше. Хадзимэ, если я навязываюсь, мешаю, отвлекаю тебя от дел — ты только скажи.

— НЕТ! — мысленно выругавшись, он поднялся из-за стола и принялся суетливо раздеваться.

Когда такая тёлка даёт не за деньги, а исключительно из симпатии (ещё и мужику возрастом за полтос!) — поневоле начнёшь из альфы в отношениях трансформироваться во что-то иное.

К тому же, по целому ряду очень деликатных моментов, эту весьма недешёвую их совместную поездку оплачивал не он, а она. Частным детективам бракоразводных бюро только подкинь идею — мигом без штанов останешься, особенно с учётом предстоящего расставания с супругой (вернее, юридического оформления оного).

Для него, кстати, даже этот онсен стоил копейки, теоретически. Но, во-первых, для неё — уже нет; а во-вторых, в отличие от других шлюх, в её глазах он видел искреннюю и неприкрытую симпатию к себе, как к мужчине.

Да и платила она, ожидая его, практически везде сама — в отличие от шлюх. Причём за обоих.

Хамасаки как раз закончил снимать рубашку, когда пришёл вызов от юриста. Выругавшись уже вслух, он со