Неопрятная женщина, наконец, уходит, бормоча что-то под нос. Что-то о том, что вся молодежь - сволочи, не то, что они, когда... Да, какая разница, что было тогда, когда неряшливая тетка курила в подворотнях! Сейчас другая эра.

Весна, но вечерами ещё очень прохладно.

- Пойдёмте в подъезд...

Окурок падает в грязь.

В подъезде тоже грязно и много окурков.

- Дай ещё закурить! - просит Наиля.

Данила видел: Артёму хочется её обнять, но не решается. Вместо этого, смутившись, выдаёт:

- У тебя такие глаза...

- Какие? - Наиля удивлена.

- Таинственные!

- Он хотел сказать "сексуальные", - пытается исправить ситуацию Данила.

Тёма продолжает корчить из себя рыцаря.

- Я никогда не встречал такой девушки, как ты...</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);">

- Какой? - презрительно сплевывает Наиля.

- Не-о-бык- но-вен-ной... - выдаёт Тёма.

Наиля спокойно докуривает ещё одну сигарету.

- Вы всегда такие? - в голосе досада и вызов

- Какие? - бормочет Артём..

- Придурки! - отшвыривает окурок. - Я пошла домой. - И быстро поднимается по лестнице.

Лучше не вспоминать.</p>

<p style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);">

Миша и Дэн хохотали, как сумасшедшие. И даже Лёша, депрессивный Лёша, который даже на самый бородатый анекдот реагирует своей обычной снисходительной ухмылочкой, захлёбывался истерическим смехом.

- Ну вы даёте! Надо быть отморозком, чтобы не зацепить Наилю. Она же подо всех ложится!

- Заткнись, Лёша! - но как заставить его замолчать, если он, откинувшись вместе со стулом на стену, обклеенную постерами, и испытывая на прочность ножки табуретки, вышел из своего обычного сонамбулического состояния. А Лёша-иппохондрик просто ангел по сравнению с Лёшей-весельчаком. Ничего хорошего от такого перевоплощения не жди.

Кому-кому, а Даниле это хорошо известно. Они с Лёшей в музыке как два звука, сливающиеся в унисон. И всё-таки надо его как-то утихомирить, пока этот ипохондрик не разошёлся окончательно. Есть только один способ.

- Подай мне гитару.

Истерика оборвалась. Сработало.

Данила осторожным движением разбудил струны.

- Я вызываю дух Курта Кобейна, - сострил Лёша, и опять в унисон.

Они вместе обклеивали подвальное помещение дома культуры железнодорожников постерами "Нирваны".

Я раз-биваю свет фонарей.

Свет фонарей, но на улице - весёлое безумие весеннего солнца.

Жалко, в этот подвал оно не проникает - никогда. Зато здесь много музыки - иного света.

Я разбиваю свет фонарей.

Мои мечты прорастут сквозь асфальт.

Лёша уже подбирает бас. И обшарпанное подвальное помещение наполняется оглушительным смыслом, с лихвой оправдывая своё существование.

Железный плен закрытых дверей.

Я в чём-то перед ним виноват.

Миша садится за установку, оглушительно нащупывал пульс новой песни. Дэн пьёт пиво прямо из горлышка.

Я разбиваю свет фонарей, потому что я разбиваю свет фонарей, потому что я разбиваю...

Соло обрывается, но ударные и бас по инерции ещё долго смешиваются с бетонным гулом.

- Дальше ещё не придумал...

Денис допил пиво:

- Космический рок и немного блюза - оригинально. - Ставит на пол бутылку, подходит к синтезатору, чтобы развеселить всех нехитрым мотивчиком "Собачьего вальса".

Когда так весело, хочется добавить ещё веселья.

Соло-гитара отброшена. Лёша перехватывает её, повторяет всё сначала. Он, конечно, немного ревнует Данилу к своей гитаре, тем более, что тот (друг называется!) и не скрывает, что она ему нравится больше, чем бас. Но солисту играть на бас-гитаре оч-чень проблематично. Хорошо хоть Данила это понимает.

Вот Денис - совсем другое дело. Многолюб. И с девчонками, и в музыке. Ему всё по барабану: на ударных, на синтезаторе или на гитаре. На то он и учится в музучилище.

А вот они, два друга - Алексей и Даниил - в ПТУ. И, кстати, Мишина мама очень не одобряет дружбу сына (он у неё умный, будущий экономист) с ограниченными ПТУ-шниками. Но в конце-концов Миша сам отыскался, пришёл по объявлению "Рок-группа ищет ударника" в рекламной газете. Так что Мишина мама может говорить что угодно, но никто его никуда насильно не тащил.

Ну да ладно. Это её проблемы, а у них свои дела, своя музыка.

- Покажи, как ты это сыграл, - пристаёт к клавишнику Данила.

Дэн усмехается - снисходительно, даже самодовольно, хотя, может быть, просто навеселе.

Предупреждает:

- Сразу не получится.

Данилу нервирует пьяная снисходительность клавишника.

- Я не спрашиваю, получится или не получится. - Повторяет отчетливо и настойчиво. - Покажи, как ты это сыграл.

Денис пожимает плечами. Пожалуйста. Жалко, что ли?

Незамысловатый мотив "Собачьего вальса" сливается с оглушительным "Я разбиваю свет фонарей".

- Лёша, да заткнись ты! - Данила напряжённо следит за руками Дениса и почти не обращает внимания, как что-то отскочило от его плеча. Это Лёша, кретин, запустил жестяной банкой из-под пива. Хорошо, что пустой. Права Мишина мама, права. Незачем связываться с такими...

Пальцы Дениса, уверенно отскакивая от клавиш, проходят до автоматизма заученный путь.

Данила осторожно нажимает "фа". Замирает, наслаждаясь её серебряным звучанием. Но это - для лирики.

Нужно только запомнить две первых клавиши, оттолкнуться и больше не думать - ни - о - чём. Гармония найдет себя сама.

- Ты же говорил, что не умеешь играть на синтезаторе, - Денис слегка удивлён. Данила тоже, но ещё больше очарован вдруг открывшимся перед ним чёрно-белым клавишным пространством, наполненным самыми чистыми и яркими оттенками