Литвек - электронная библиотека >> Райан Лоулер >> Ужасы и др. >> Спасающий свет

Райан Лоулер Спасающий свет

Ryan Lawler — Light Save Us 

© 2012 by Ryan Lawler — Light Save Us 

© Константин Хотимченко, перевод с англ., 2023

 https://vk.com/litskit


Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям. 


* * *
Шум постоянный, настойчивый, неумолимый: громкий гул генератора, работающего на бензине, мягкий гул мощных флуоресцентных ламп, освещающих территорию комплекса, и резкий скрежет когтей по гофрированному железу. Шум никогда не прекращается. Он атакует мой разум, когда я пытаюсь заснуть, и грызет остатки моего духа. Это сводит меня с ума.

Я уверен, что я не одинок. Исчезновение солнца стало разрушительным для всех, вырвав радость из комплекса и заменив ее страданием, пока мы оттягиваем неизбежное. Бывают моменты, когда я внезапно прихожу в себя и обнаруживаю, что мой палец лежит на выключателе генератора. Один мышечный спазм — это все, что нужно, чтобы погрузить лагерь во тьму и вернуть моей общине мир, которого она заслуживает.

Люди слишком доверяют мне. Что бы они сделали, если бы узнали, что инженер, назначенный поддерживать свет в рабочем состоянии, не полностью выполняет свои обязанности? Нет, я не хочу умирать. Мысль о смерти пугает меня, но я так устал.

Из задумчивости меня возвращает звук брызгающего двигателя. Осечки в работе дают мне знать, что генератор работает на парах. Я застонал, поднимаясь с кресла, суставы затекли. Так всегда когда я встаю впервые за несколько часов. В последнее время эти осечки случаются так часто, что мне почти не нужно думать о том, что делать дальше. Я накачиваю праймер, переключаюсь на резервный бак и подаю топливо по трубопроводу, пока не прекращается шипение и не возвращается ровный гул.

Блядь! Блядь!

Резервный бак почти пуст. Осталось, может быть, полчаса. Я не хочу выходить наружу, не сейчас. Было бы проще игнорировать все и позволить событиям идти своим чередом, наблюдая, как генератор расходует все до последней капли бензина. Почему меня должно волновать неблагодарное сообщество, которое не может побеспокоиться о том, чтобы выполнить рутинную работу, которая помогает всем нам выжить?


Потому что я наконец-то кому-то нужен. Потому что мне тоже есть ради чего жить.

Только небольшой остаток человеческого духа, оставшийся во мне, жестко закодированный инстинкт выживания, заставляет меня поднять Remington 870, наполнить его гильзами и отправиться через территорию комплекса к ангару с запасами топлива. Я установил таймер на своих часах на тридцать минут. Будет туго, но если я потороплюсь, то должен успеть.

Я выхожу на открытый воздух, неохотно делаю вдох, осматривая окрестности. Скрежет по стенам громче и неистовее, чем в комнате управления. Они знают, как близко мы находимся к потере света, и готовятся к полноценной атаке.

Мелкие стычки, испытывающие нашу оборону на прочность, усилились с тех пор, как перестал дуть ветер и мы перешли на генераторы. Должно быть, существа больше привязаны к нашим генераторам, потому что за каждым сбоем следует скрежет по стенам и быстрая, пробная атака. Мы часто теряем одного из наших дозорных, их протяжные крики напоминают нам о том, что нас ждет, если погаснет свет.


Когда гаснет свет. Просыпается тьма. Кровожадные монстры нападают.

Не сводя глаз с топливного ангара, я шагаю через двор. Фрагменты света привлекают мое внимание, отражаясь от канистры с бензином в моей руке. До бункера пятьсот шагов, всего тысяча шагов; пятнадцать минут в оба конца.

Пока я иду, мои мысли блуждают. Мое поле зрения сосредоточено на узкой дороге передо мной, и я едва замечаю фигуру, следующую за мной из тени.

— Эй, Тед, куда это ты идешь?

Я вздыхаю и смотрю на часы. Таймер показывает 26:40.

— Ты слышишь меня, Тед? Что это за банка? 26:20.

Я продолжаю идти, стараясь не обращать внимания на насмешливый голос, приближающийся сзади. Я знаю, чего ожидать. Это происходит почти каждый раз, когда я покидаю электростанцию.

— Не игнорируй меня, урод!

Твердая рука ложится на мое плечо, острые ногти впиваются в плоть.

— Отпусти, Дэн. У меня нет времени на твои игры.

— Серьезно?

— Да. И это не банка а канистра, придурок.

— О, я смотрю, ты смелый да? — прошелестел голос. — Я владею этим объектом. Вы принадлежите мне.

Я отдергиваю плечо и устремляюсь к ангару с топливом, желая как можно скорее покончить с этим недоразумением. Мне не придется долго ждать. Мясистые ладони ударяют по моей спине, и я теряю равновесие, земля с тошнотворным хрустом сталкивается с моим лицом. Корчась от боли, я могу лишь слабо попытаться защититься, когда Дэн погружает свой стальной ботинок глубоко в мой живот. Он гогочет, когда я начинаю кашлять, дикое веселье озаряет его глаза, пока я отчаянно пытаюсь набрать воздуха. Я ненавижу это. Ненавижу, что мой единственный выбор — лечь и терпеть. Я хочу, чтобы этот урод умер.

— Хватит! — Крик доносится с другого конца двора.

Это Грей. Александра Л. Грей.

Мое облегчение недолговечно, так как боль вгрызается мне в ребра, мой булькающий крик сопровождает треск ломающихся костей. Дэн опускается на колени рядом со мной и наклоняется ближе. Запах его тяжелого дыхания проникает в мои ноздри.

— Это еще не конец, — шипит он на звук удаляющихся шагов. — В следующий раз Грей не будет рядом, чтобы спасти тебя, и я выпотрошу вас обоих, как свиней, которыми вы и являетесь.

Я вздрагиваю, когда толстый комок слюны попадает мне на лицо, покрывая щеку теплой липкой пленкой. Выпотрошить меня как свинью? Я хочу записать звук, как я ломаю каждую кость в его теле, и слушать его, пока я четвертую часть его тела. Я хочу разложить его органы по всему рабочему столу и раздробить их кувалдой. Я...

— Спокойно, Тед, все в порядке, — шепчет успокаивающий мелодичный голос у моего уха. — Теперь я здесь. Он больше не сможет причинить тебе боль.

Мой разум все еще мечется, пока я пытаюсь замедлить дыхание. Мягкие пальцы стирают позор с моей щеки, успокаивающее прикосновение направляет меня на спину и позволяет восстановить контроль. Она всегда хорошо владела своими руками.

Я делаю глубокий вдох и жалею об этом, мое тело сжимается, когда резкая боль пронзает мой бок; несколько сломанных ребер, и, если повезет, ничего больше. Я открываю глаза и вижу озабоченность на лице Грей. Должно быть, я выгляжу дерьмово.

— Ты всегда так делаешь, Тед, — ругает она, озабоченность сменяется