отдается в глубине электростанции. Они идут к генератору, чтобы убедиться, что свет никогда не включится.

— Ты готова?

— Ты чертов псих!

— Я тоже тебя люблю.

Я даю указание Грей и на цыпочках вхожу внутрь станции, направляясь в мастерскую где генератор. Ряды полок выстроились вдоль стен, на них разместился странный ассортимент гаек, болтов и сломанных деталей. Толстый слой пыли не потревожен.

Прямо надо мной раздается металлический лязг, свет фонарика ненадолго освещает тень, бегущую по потолку, а затем наступает тишина. Мягкое дыхание Грей внезапно нарушается звуками металлических контейнеров, разбивающихся о пол в нескольких шагах перед нами. Что-то темное мелькает в коридоре, двигаясь слишком быстро, чтобы я мог его разглядеть. Я продвигаюсь вперед, скрипы и стоны слишком громкие, когда стук моих ботинок слышен на решетчатом полу. Мои руки дрожат, когда я пытаюсь удержать дробовик в горизонтальном положении. Они слишком быстры. Слишком.

Подходя все ближе и ближе к мастерской, я смог разглядеть три теневых фигуры. Остаточный свет фонаря едва освещает их, когда они мечутся вокруг, ища способы повредить оставшийся без присмотра генератор. Бледная, рваная кожа натянута на бесформенном черепе, а гниющая плоть свисает с острого, угловатого каркаса. Они гротескны. Я присматриваюсь к ближайшему из них и спускаю курок.

Осечка.

Скелетная фигура поднимает свои холодные, мертвые глаза и смотрит на меня со злобной ухмылкой. Она издает пронзительный визг и устремляется к нам, ее спутники следуют за ней. Я судорожно нажимаю на спусковой крючок и стреляю.

Бум. Выстрел!

Я стреляю снова и снова, выстрелы из дробовика сопровождаются криками боли, когда два монстра падают передо мной. Что-то врезается в мой бок и впечатывает меня в стену. Едва держась на ногах, я пытаюсь выиграть немного времени, беспорядочно стреляя в темноту. Вспышки выстрелов освещают оскаленные клыки, надвигающиеся на меня, кислотная слюна обжигает шею. Я размахиваю прикладом дробовика, дробя зубы и кости, досылаю патрон в патронник, пока тварь корчится от боли. Я стреляю прямо в его грудь, мое сердце колотится, когда я покончил с еще одной жизнью.

— Помогите, — зовет меня сзади слабый голос.

Я поворачиваюсь на пятках, фонарик освещает темную фигуру, склонившуюся над большим телом, лежащим на земле. Грей! Жидкий звук разрываемой плоти говорит мне все, что нужно знать. Я стреляю. Звериный крик эхом разносится по пустой электростанции, замораживая меня там, где я стою.

— Грэй... ты в порядке? Грэй?!

Тишина.

 — Давай, детка, хватит дурачиться.

Я фокусирую взгляд на форме Грей и вздрагиваю, когда ее красивая грудь расширяется с тяжелым хрипом. Она все еще жива! Я бросаюсь вперед и опускаюсь на колено, тыльной стороной ладони нежно прикасаюсь к ее холодному, липкому лбу. Я глажу ее по лицу, шепчу, что все будет хорошо, и немного умираю внутри каждый раз, когда ее влажный кашель вызывает поток крови и желчи. Мой взгляд падает на ее грудь, и мое сердце замирает. Слезы стекают по моему лицу. Мне нужны бинты. Мне нужно отвезти ее к врачу. Я должен спасти ее, на этот раз.

— Свет, — прошелестел голос Грей, едва слышный за звуком чего-то стучащего по крыше. — Поторопись.

Она права, но мне противно покидать ее сторону. Но я все равно это делаю. На поиски канистры с бензином уходит всего мгновение, и я сжимаю пальцы вокруг покрытой запекшейся кровью ручки. Я двигаюсь к генератору, едва держась на ногах, спотыкаясь о трупы. У меня болят ребра, мой разум пошатывается, но работа идет сама собой. Я откручиваю крышку топливного бака, вставляю воронку и начинаю лить.

Первобытные крики кажутся такими далекими. Скрежет когтей по решетчатому полу говорит мне, что монстры все ближе, но я полностью сосредоточен. Прокачать праймер, отрегулировать дроссель, запустить двигатель. Я сжимаю руку вокруг веревки, упираюсь коленом в генератор и тяну изо всех сил. Двигатель работает рывками, заикается и оживает на короткое время, после чего глохнет. Я пытаюсь снова и снова, но двигатель отказывается заводиться. Что-то дергает мое сознание, вырывая меня из фокуса.

— Сзади! — кричит голос.

Я пытаюсь повернуться, но боль дюжиной игл пронзает мой живот. Меня поднимают с земли и швыряют через всю комнату, я врезаюсь в один из сломанных генераторов и падаю лицом на пол. Моя грудь словно горит в огне. Я едва могу дышать.

Когти щелкают по натертому полу, приближаясь обдуманными шагами. Я протягиваю руку, ища что-нибудь, хоть что-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Вот. Моя рука сомкнулась вокруг чего-то плоского и острого: одного из алюминиевых лезвий генератора. По спине разливается обжигающий жар, и меня волокут по полу. Надо мной раздается булькающий смех. Тварь, блядь, наслаждается этим.

Он движется в мою сторону, упираясь шишковатыми лапами в землю, прежде чем вонзить когти в мой бок. Я крепко сжимаю клинок, зная, что у меня будет только одна попытка. Существо сжимается, и я вою от ослепительной боли. Я пытаюсь собраться с мыслями, когда оно переворачивает меня, притягивая ближе, а его когти впиваются в меня еще глубже. Я поднимаю голову и встречаю взгляд впалых глаз, которые смотрят на меня, проникая в мой разум и мою душу. В горле пересохло, во рту сухо, но разбитые губы дают достаточно жидкости, чтобы все получилось. Я разжимаю зубы и запускаю кровавый плевок в его уродливую голову.

— Увидимся в аду!

Я издаю неприятный рев и взмахиваю клинком. Он проносится по воздуху и едва замедляется, пронзая плоть и кости. Кровь хлещет из артериальной раны, орошая мое лицо своими теплыми, густыми брызгами. Адреналин вытекает из моего организма, когда чудовище отпадает, освобождая меня от своей хватки. Мое тело сотрясает кашель. Я едва могу двигаться, но я жив.

Я заставляю себя встать, усталые мышцы умоляют меня не двигаться. Мастерская освещена тусклым светом, вероятно, от фонаря на ружье, что облегчает мне путь к генератору. Я слышу звуки, эхом разносящиеся по станции, и понимаю, что это мой последний шанс. Я нажимаю на праймер и еще раз настраиваю затвор. Обхватив рукой спусковой шнур, я шепчу тихую молитву и дергаю за него.

Двигатель гудит и начинает работать.

Я рухнул на ближайший верстак. Мое измученное тело болит в таких местах, о существовании которых я и не подозревал. Свет оживает, освещая мастерскую.

Мое сердце замирает от увиденного.

Стены окрашиваются в красный цвет. Кровь струйками стекает на пол. Гнилостное зловоние ошеломляет, и я начинаю корчиться, сильные мышечные спазмы