счастливую жизнь. У них родилась дочь, Аннализа, которую оба очень баловали. Когда она выросла, то стала полноправной хозяйкой лавки зелий, а вскоре и директрисой Хогвартса, совсем как ее родители.

Аннализа вошла в кабинет и остановилась у своего стола. Взгляд ее был прикован к большому портрету, который висел на стене позади директорского кресла. Она неспешно подошла к портрету и улыбнулась, ожидая, когда двое волшебников, изображенные на нем, обратят на нее внимание.

— Мама, папа… Надеюсь, вы довольны вашим портретом.

Несколько секунд Северус оглядывался вокруг, пока взгляд его не остановился на Гермионе, которая была рядом с ним, там, где и должна быть. Они были неразлучны уже больше ста лет. Она не отходила от него ни на шаг, когда он умирал, и последовала за ним спустя немного времени, не желая надолго оставаться без него. Его оценивающий взгляд прошелся по ней, подметив юный облик, и он удовлетворенно кивнул.

— Все прекрасно, Аннализа. Твоя мать выглядит божественно.

Гермиона, в свою очередь, рассматривала Северуса.

— Как и твой отец.

Она улыбнулась, и он почувствовал, как его нарисованное сердце затрепетало. Сейчас он был уверен в том, что никакие чары не заточили его душу в портрете. Его душа отправились в мир иной, и он предполагал, что она встретила там душу Гермионы, когда пришло и ее время. Тем не менее, он не мог не предвкушать все те годы, которые им предстояло провести в качестве портретов. Не только его душа встретила свою вторую половину, чтобы провести с ней вечность, но и он сам.

Аннализа улыбнулась снова.

— Я рада, что вы оба по-прежнему счастливы. Это… это замечательно видеть вас обоих снова вместе.

Она тихо всхлипнула и украдкой вытерла слезу. Северус прищурился и спросил:

— Ты ведь понимаешь, что для того, чтобы видеться с нами, тебе вовсе необязательно было становиться директором?

Аннализа рассмеялась.

— О, папа, ты знаешь, как заставить меня смеяться. Я рада, что художнику удалось запечатлеть эту сторону твоей личности. — Она сложила руки на груди. — Думаю, вы уже знаете, чем займетесь. Можете бродить по замку так, как вам заблагорассудится.

Глаза Северуса лукаво сверкнули.

— Та картина, на которой изображена ива у пруда, все еще висит у входа в твой кабинет? — спросил он.

Аннализа кивнула.

— Прекрасно. Увидимся позже, юная леди. А сейчас у нас с твоей мамой запланирован пикник. — Он взял ладонь Гермиона в свою и поднес к губам. — Пойдем, дорогая?

Гермиона улыбнулась и поцеловала его в лоб.

— Веди нас, любовь моя.

Он с готовностью потянул ее за собой, и спустя мгновение они покинули раму, оставив позади себя дочь с застывшей на губах счастливой улыбкой.