В глазах Констанс стояли слезы. - “Я знаю, что ты желаешь мне добра, мой маленький брат, но я хочу быть свободной, петь, как птица, любить себя и не всегда быть рабом чужого представления о том, кто я такая. Я должна вести себя, как подобает леди, жене или, боже упаси, несчастной старой деве, горюя от выбора, который я никогда не делала, от дорог, по которым никогда не ездила, иссохшей от отсутствия любви, уродливых взглядов, одиночества.”
Она коснулась его щеки. - “Ты мой брат, и я люблю тебя. Но если бы мне пришлось жить здесь с тобой, в этой богом забытой глуши, я бы возненавидела тебя так же сильно, как когда-то ненавидела Корбейля.”
Они разговаривали до тех пор, пока Тео не расплакался. Но Констанция не сдавалась, а Тео был слишком слаб, чтобы ее заставить. В конце концов Моисей согласился отвезти ее с отрядом абенаков в деревню французской миссии Святого Франциска. Оттуда она могла найти эскорт до Квебека и Берчени, а оттуда - до Парижа.
Она обняла его и держала так, словно никогда не отпустит. Она всхлипывала, и Тео в глубине души понимал, что никогда не сможет защитить ее от боли, которая неминуемо обрушится на нее. Солнце уже садилось, и ее губы были холодны. Она начала дрожать.
- Прощай” - сказала она. - “Не думаю, что мы еще встретимся. Хотя, - добавила она, - кто может сказать, куда нас занесет прилив?”
Последнее, что увидел Тео, была смутная тень, спускающаяся по восточному склону горы навстречу надвигающейся ночи.
•••
На берегу Гудзона Калеб зашевелился в объятиях Тео. Тео погладил мальчика по голове и что-то прошептал ему на ухо, пока тот снова не успокоился. Ребенок был теплым рядом с ним.
Абигейл внимательно наблюдала за ним. - “Теперь, когда французы ушли, я боюсь, что жизнь здесь будет немного спокойной на ваш вкус.”
Тео подумал обо всем, чему он был свидетелем, о жестокости пограничья и о том, как далеко могут зайти люди, чтобы уничтожить своих собратьев.
- Возможно, - сказал он. Он уже слышал, как люди в таверне жаловались, что лондонское правительство слишком сильно обложило колонии налогами, чтобы заплатить за выигранную ими войну. Пока в мире есть богатство, женщины и оружие, мужчины всегда найдут, за что сражаться.
По крайней мере, Мгесо будет жить спокойно. Тео не видел своих снов со времени битвы при Форт-Ройяле. Она была отомщена. Глубоко в болотах ее призрачный огонь превратился бы в дым и развеялся бы по ветру.
Абигейл неверно истолковала его мысли. - “Нам вовсе не обязательно здесь оставаться. Я никогда не покидала Вефиль, пока не встретила тебя, но теперь я последую за тобой на край света.”
- “А как же дети?”
- “В них течет твоя кровь, и я должна разделить хотя бы немного крови моего брата Натана. ”
- “Так и будет, - согласился Тео. - “Мы с тобой об этом позаботимся.”
- “Так что же, мне пора паковать сундуки и ехать в Англию? Или в Индию? Или Африку, или Китай?”
Тео покачал головой и поцеловал ее в лоб. Он притянул ее к себе так крепко, что вся его семья- Абигейл, Калеб и нерожденный ребенок - оказалась в его объятиях.
Он чувствовал, как изнутри исходит естественная гармония, как будто он достиг конца трудного путешествия. Его жизнь подвергалась опасности больше раз,чем он мог сосчитать, и, без сомнения, будут еще битвы, чтобы проверить его решимость, предательства, чтобы выстоять, враждебность, чтобы преодолеть. Но теперь он был дома, в мире со своей семьей.
- “Нам не нужно никуда идти. Теперь мое место здесь.”
Она коснулась его щеки. - “Ты мой брат, и я люблю тебя. Но если бы мне пришлось жить здесь с тобой, в этой богом забытой глуши, я бы возненавидела тебя так же сильно, как когда-то ненавидела Корбейля.”
Они разговаривали до тех пор, пока Тео не расплакался. Но Констанция не сдавалась, а Тео был слишком слаб, чтобы ее заставить. В конце концов Моисей согласился отвезти ее с отрядом абенаков в деревню французской миссии Святого Франциска. Оттуда она могла найти эскорт до Квебека и Берчени, а оттуда - до Парижа.
Она обняла его и держала так, словно никогда не отпустит. Она всхлипывала, и Тео в глубине души понимал, что никогда не сможет защитить ее от боли, которая неминуемо обрушится на нее. Солнце уже садилось, и ее губы были холодны. Она начала дрожать.
- Прощай” - сказала она. - “Не думаю, что мы еще встретимся. Хотя, - добавила она, - кто может сказать, куда нас занесет прилив?”
Последнее, что увидел Тео, была смутная тень, спускающаяся по восточному склону горы навстречу надвигающейся ночи.
•••
На берегу Гудзона Калеб зашевелился в объятиях Тео. Тео погладил мальчика по голове и что-то прошептал ему на ухо, пока тот снова не успокоился. Ребенок был теплым рядом с ним.
Абигейл внимательно наблюдала за ним. - “Теперь, когда французы ушли, я боюсь, что жизнь здесь будет немного спокойной на ваш вкус.”
Тео подумал обо всем, чему он был свидетелем, о жестокости пограничья и о том, как далеко могут зайти люди, чтобы уничтожить своих собратьев.
- Возможно, - сказал он. Он уже слышал, как люди в таверне жаловались, что лондонское правительство слишком сильно обложило колонии налогами, чтобы заплатить за выигранную ими войну. Пока в мире есть богатство, женщины и оружие, мужчины всегда найдут, за что сражаться.
По крайней мере, Мгесо будет жить спокойно. Тео не видел своих снов со времени битвы при Форт-Ройяле. Она была отомщена. Глубоко в болотах ее призрачный огонь превратился бы в дым и развеялся бы по ветру.
Абигейл неверно истолковала его мысли. - “Нам вовсе не обязательно здесь оставаться. Я никогда не покидала Вефиль, пока не встретила тебя, но теперь я последую за тобой на край света.”
- “А как же дети?”
- “В них течет твоя кровь, и я должна разделить хотя бы немного крови моего брата Натана. ”
- “Так и будет, - согласился Тео. - “Мы с тобой об этом позаботимся.”
- “Так что же, мне пора паковать сундуки и ехать в Англию? Или в Индию? Или Африку, или Китай?”
Тео покачал головой и поцеловал ее в лоб. Он притянул ее к себе так крепко, что вся его семья- Абигейл, Калеб и нерожденный ребенок - оказалась в его объятиях.
Он чувствовал, как изнутри исходит естественная гармония, как будто он достиг конца трудного путешествия. Его жизнь подвергалась опасности больше раз,чем он мог сосчитать, и, без сомнения, будут еще битвы, чтобы проверить его решимость, предательства, чтобы выстоять, враждебность, чтобы преодолеть. Но теперь он был дома, в мире со своей семьей.
- “Нам не нужно никуда идти. Теперь мое место здесь.”