Обессилев, он упал на пол и заскулил.

— Посмотри на меня, — попросил силуэт человека.

— Нет.

— Но я уже здесь. Посмотри.

— Нет.

— Не бойся.

— Я ненавижу тебя.

— Знаю.

— Я ненавидел тебя.

— Да.

— Я предал тебя.

— Предал.

— И не жалею об этом.

— Почему?

— Потому что ты — гора.

— А ты?

— А я корм подножный. Я — трус.

— А это впервые …, — голос будто задрожал.

— Что впервые?

— Впервые ты решился на правду о себе.

— Не помню, чтобы мы беседовали прежде.

— Ты и не должен помнить.

— Сколько раз мы беседуем так?

— Более трех тысяч. В каждом исходном цикле по пять встреч. Честно говоря, я устал. Но я привязан к тебе, потому что ты меня привязал. И хотя я уже давно далеко, я буду с тобой, пока ты сам не отпустишь.

— Тебя?

— Себя.

— Но ты говорил, что я свободен. Врал?

— Ты свободен поступить верно или неверно. В остальном, ты связан, как, впрочем, и всё, что в принципе способно к жизни.

— Если мы беседуем более трех тысяч раз, то…

— То это пять в пятой степени циклов.

— Долгий разговор, однако.

— Для тебя он каждый раз случается заново, но ты прав. Для меня это, действительно, долгий разговор. И болезненный, потому что бесполезный.

— Я по-прежнему упрям?

— Ты по-прежнему труслив.

1.0.0.0.0

— Почему мне больше не больно?

— Больно, ты просто не осознаешь сейчас. Ты истончаешься от боли.

— Почему я не могу выйти из комнаты?

— Потому что отказываешься вспомнить свое имя … и мое. Потому что боишься смотреть на меня.

— Почему?

— Потому что решимость вернет тебя к самому началу. К камню. А твоя природа боится возврата к камню. И потому по-прежнему жаждет лавирования. Как же можно согласиться начать все сначала, если всё вокруг давно ушло вперед?

Голос вздохнул.

— Ты ничему не учишься. И это опасно.

— Почему?

— Предавать в принципе опасно. Кольца на воде расходятся слишком далеко. Одно предательство убивает целый народ. А ты предавал многократно. Предатель навеки связан с жертвой. И потому я с тобой. Предательство закрывает любой путь, кроме возврата к началу. Берегись потерять шанс.

— Все предают.

— Не все, но многие. Это так.

— И каждый потом сидит в комнате, из которой невозможно выбраться?

— Отсюда можно выбраться. Все зависит от выбора, от решимости.

— Почему я больше не вижу твоего силуэта?

— Потому что ты упустил возможность.

— Возможность встретиться лицом к лицу с врагом?

— Возможность прощения.

— Не думаю, что я много потерял.

Голос не ответил.

— Я так спасся, победил! Что молчишь?

— Разве струсить, значит, — победить?

— Мне, как минимум, приятно — не видеть тебя в который раз.

— Ты видишь меня постоянно, ты не в силах перестать видеть меня. Что же здесь приятного?

— Ну, это во сне. Я потерплю. Смотреть тебе в глаза — это слишком.

— Ты не того боишься, Ид. Когда у тебя не получится в последний раз, я пойду дальше, а ты исчезнешь безвозвратно.

— И сколько раз ты мне это уже говорил?

— Более трех тысяч.

— И сколько еще скажешь?

— Не знаю.

0.0.0.0.0

— Я пришел попрощаться с тобой, Ид.

— Постой! Я назову тебя. Покажись.

— И это мы уже проходили.

— Ну, извини. Это у тебя долгая память.

— Нет, это у тебя дух полон лжи.

— А что я задумал?

— Ты задумал схватить меня за руку.

Ид смутился.

— Ты задумал плюнуть в меня.

— Ишь ты, — не сдержался Ид.

— Ты задумал дать мне новое имя.

— Верно! Чтобы ты в застрял в нем, упырь ненавистный!

— И все-таки я отмечу прогресс, — тихо сказал голос. — В прежние попытки, по большей части, ты просто мычал от ненависти, Ид. Сейчас ты начал говорить со мной. И даже смог исторгнуть меня из себя на время. Это хорошо. Ты назвал целых две буквы имени, одна из которых верная. И это хорошо. Конечно, тебя зовут не Ид. Но как же я благодарен, что могу хотя бы так обращаться к тебе.

— Может, поощришь меня и отпустишь?

— Может, победишь себя и отпустишь нас обоих?

— Ты понимаешь, что это замкнутый круг?

— Посмотри на руки, Ид. Что ты видишь?

Человек поднял руки, чтобы посмотреть, но ничего не увидел.

— Куда ты дел мои руки?

— Ты истончаешься. Вот причина. Теперь ты выглядишь так, — сказал голос.

— Но, подожди. Верни меня! Верни! Тебя зовут, зовут…

— Имя, названное корысти ради, хуже меча, брошенного в спину, — отчеканил голос. — Остановись!

— Я не хочу! Не хочу исчезать.

— Теперь только в следующий раз. Мне пора.

— Нет! Я не отпускаю тебя. Я — твой властелин! Я — твой повелитель! Отзовись! Ты исчез? Где ты? Почему я не исчез? Почему я осознаю себя посреди комнаты. Почему я стою здесь?

Но ни звука ни шороха не услышал человек в серых одеждах.

1.1.1.1.1

— Как я могу обратиться к тебе?

— Обратиться?

Человек крайне несвежей наружности нервно дернул головой в сторону голоса.

— Назови себя, пожалуйста, — тихо попросил голос…