зацепка. Сам же Воланчик был мне неприятен. Знавал я таких. Подленькая душонка. Что заставляло неизвестного мне Серого водить с ним дружбу — секрет.

Я посмотрел на Воланчика с любопытством. Неужели не понимает, как жалок? Или наоборот, понимает все? А это лишь притворство, маска.

Воланчик обезоруживающе улыбнулся. На его щеках появились ямочки.

— Серега, я тут тебе такую помощницу привез, закачаешься. Лис где-то нашел. Классная, скажу тебе девка! Все на месте!

И он ладонями красочно обвел вокруг своего тела контуры дамской фигуры.

— Тебе понравится. Пойдем, познакомлю.

А я подумал с тоской: «Сейчас мне точно не до девок. Сейчас бы в душ и бутылочку пивка. А лучше наоборот». Но сначала нужно встать. Не вечно же сидеть на полу в грязной луже. И я тяжело, как старый дед, покряхтывая, постанывая поднялся. Придержался за стену, пытаясь поймать равновесие. Потом понял, что кроме пива и душа есть еще одно неотложное дело. И, пожалуй, его стоит пропустить вперед двух остальных.

— Мне бы в сортир? — спросил я Воланчика.

Тот хохотнул.

— Иди. Кто тебе мешает? Тут это добро, как у всех, во дворе.

Во дворе? Опять во дворе? Ну спасибо. Не могли перекинуть в какое-нибудь приличное место? Кому я задал последний вопрос, не знаю. Но тот, кто был ответственен за мое сюда попадание, к нему остался глух.

* * *

Одеваться не стал. Пошли все в баню, кто не захочет смотреть, пусть отвернется. Выполз, как был, в одних труселях. Только на босы ноги напялил в сенях чьи-то резиновые калоши. Сортир нашел быстро, по запаху. Унылая кособокая деревянная будочка. У самого верха дверки вырезано сердечко. Все, как всегда. Дверь закрыта на крючок. Это было похоже на такое изощренное наказание за мою прошлую вполне комфортную жизнь.

Я открыл дверь, заглянул внутрь. Вместо дырки в полу над выгребной ямой обнаружился вполне себе удобный деревянный пьедестал. С дыркой по центру и треснувшим пластиковым стульчаком. Ну, что ж, прогресс! Так глядишь, к следующему разу и до ватерклозета дойдем.

И тут я осекся. Что? К следующему разу? Откуда в моей голове взялась эта мысль. Я бросил укоризненный взгляд в небеса. По всем законам жанра оттуда прямо сейчас должен был раздаться демонический хохот. Как бы не так! Небеса остались глухи и немы.

В избушку возвращался повеселевшим. Заодно окинул взглядом двор. Что сказать? Довольно уныло. Нормального хозяина здесь не было давненько. Возле забора буйным цветом цвела крапива. Высоченная, почти в человеческий рост. Под развалившимся навесом валялись бренные останки дров. Во дворе колодезный сруб. Оцинкованное ведро валялось рядом, прямо на земле. Чуть в стороне пустая будка, цепь, ошейник, миска. Без малейшего намека на собаку.

Короче, хозяйство аховое. Еще хуже было то, что в деревне я никогда не жил. Не было у меня деревенских бабушек. Мда… Ну да ладно, разберемся как-нибудь.

А пока я подошел к забору. Жутко хотелось посмотреть на череп. Бутафория? Муляж? Оказалось, нет. Череп, как череп. Настоящий. С той стороны забора на кольях пониже был натыкан еще пяток. Под каждым привязана красная лента.

Сразу вспомнились слова Лиса: «Реквизит!» Знать бы еще, куда его применять. Я постучал по черепу костяшками пальцев, не услышал ничего странного, и пошел обратно в дом.

* * *

На крыльце уже маячил Воланчик.

— Серега, ты все? — Спросил он, словно не видел сам.

— Нет, — огрызнулся я, — наполовину.

Он сделал вид, что не заметил моего тона. Послушно засмеялся. Сказал:

— Половина меня тоже устроит. Пошли знакомится, мне не терпится тебе показать помощницу.

Я пожал плечами. Какая мне нахрен разница? Пошли. Если бы не похмелье, если бы не стычка с Лисом, если бы не все вместе, включая такое неожиданное сюда попадание, я бы сообразил, что для знакомства не мешало бы надеть хотя бы брюки. А так…

Я скинул калоши и пошлепал по доскам босыми ногами за Воланчиком. Он меня провел из сеней в другую дверь.

За дверью обнаружилась кухня. Крохотная, неуютная. Возле окна, спиной ко мне стояла девчонка: длинные ноги, короткая юбка, на макушке темный хвост.

— Вот! — Радостно пропел Воланчик. — Знакомься. Твой босс!

Она неспешно обернулась. Окинула меня насмешливым взглядом. Прошлась по нечесаным волосам, по голым плечам, по груди. Задержалась на мокрых, прилипших к ногам трусах. Прыснула в кулачок. Я почувствовал, что отчаянно краснею.

Тут снова вмешался Воланчик. Ткнул меня локтем в бок. Горячо зашептал:

— Серега, ты чего? Джентльмены всегда представляются первыми.

А я почувствовал, что у меня чешутся руки, придушить этого гада. С трудом сдержал в себе злость. Потом. Еще будет время. Стиснул зубы, сделал вид, что все идет по плану.

— Оле… — Я поперхнулся и исправился. — Сергей.

Свел вместе голые пятки, кивнул. Насрать, как это выглядит со стороны. Что есть, то есть.

Девчонка убрала от губ кулачок. Улыбнулась. Улыбка у нее оказалась заразительная, открытая.

— А я Вика. — Сказала она.

Глава 2. Знакомство

Вика была не та, чему я ни капельки не огорчился. С той Викой общим у нее было только имя. На этом все сходство и заканчивалось. И мне это скорее нравилось, чем нет. Не было в ней той продуманной стервозности. От нее не веяло хищницей.

Волосы у этой Вики были куда светлее, глаза зеленые, носик прямой, точеный. Я смотрел на нее и думал, что Воланчик очень точно обрисовал ее там, в комнате. Девчонка окозалась на редкость ладной и симпатичной. А еще совсем молодой — не больше двадцати.

На меня она смотрела со смехом. И это надо было срочно исправлять.

Я сделал морду тяпкой, махнул обеими руками, как заправский дирижер. Указал на табуреты. Важно произнес:

— Так, подчиненные могут располагаться, а боссу необходимо принять подобающий вид. Мой наряд не соответствует этикету.

Воланчик восхитился, вытаращил глаза. Он вообще обожал восхищаться. По делу и без. Вика снова хихикнула. Я склонил голову, настолько галантно, насколько позволяли труселя в облипку, и величественно ретировался.

Уже в комнате, притворив за собой накрепко дверь, плюхнулся на стул и схватился за голову. Морда полыхала, как маков цвет. Не мужик, а чистая красна девица. Отчаянно мутило.

Я приголубил банку с огурцами, отхлебнул еще грамм двести рассола, вытянул двумя пальцами огурчик и захрустел, пытаясь привести мысли в порядок.

Странная мне задачка выпала на этот раз! Что дано — неизвестно, что надо сделать неизвестно. Ничего не известно. Ничего не понятно. Не могли же меня отправить сюда для того, чтобы я щеголял перед новой Викой босиком и в трусах?

Я добыл новый