Шулепова-Кавальони Юлия Ивановна
Уроки и перемены. Часть 1 Где у крокодила уши?

Порядочный магазин

Алеше три с половиной года. Он с мамой только что переехал из города в село, в котором мама устроилась работать учительницей. Приехали, и сразу же в свою квартиру поселились, которую им колхоз выделил как специалистам.

Дом, где оказалась их квартира, называется "учительским", потому что в нем живут учительские семьи. А находится этот дом рядом со школой. Чтобы попасть из домашнего двора в школьный, нужно пересечь забор через специальную дырку. Ее проделали нарочно, чтобы не тащиться улицей от ворот до ворот.

Расположена школа в самом центре села. По одну сторону от школы — "учительский" дом, а по другую — Дом культуры. В первый же день по приезде мама с Алешей пошли вдоль улицы смотреть достопримечательности центра: от дома пошли к школе, затем прошли Дом культуры. За Домом культуры — детский сад, а за ним — продуктовый магазин. Перешли через дорогу и обнаружили другой магазин — промтоварный.

— Смотри, Алеша, и примечай, — сказала мама, — здесь промтовары, а на нашей стороне — продукты: хлеб, сахар, молоко.

— Приметил, приметил, — ответил Алеша. — Здесь промтовары, а у нас продукты.

На следующий день с утра мама засобиралась в школу, чтоб привести в порядок тот кабинет, в котором ей предстоит вести уроки. Она караулит манную кашу на плите, а сын сидит на полу и хнычет.

— У-у-у! — воет он басом и причитает. — Я кушать хочу-у! Я пи-ить хочу-у! Я на улицу хочу-у!

А мама ноль внимания на эти стенания. У нее каша на плите.

У-у-у! — продолжает Алеша и усиленно трет кулачками сухие глаза. — На улицу хочу-у!

Каша закипает, и чайник закипает.

— Мама-а, ты, что ли, не видишь: я плачу-у! — стонет ребенок.

— Ну, и что? — спокойно спрашивает мама.

— Мне плохо, вот что. Разве не видишь, как я плачу?

— Да плачь себе на здоровье, если тебе нравится!

— А ты меня пожалеть должна, если я плачу.

— Я завтрак должна приготовить, накормить должна тебя и себя. А у нас в доме еще и хлеба нет, кажется, ни кусочка.

— Ну, и что? — спрашивает сын.

— А то! Вот тебе, Алеша, деньги, — сказала мама, — быстренько сбегай в магазин и купи хлеб.

Мама вложила Алеше в кулачок 20 копеек и проводила к двери.

— Не забудь, тебе в продуктовый надо идти!

— Знаю, знаю! — воскликнул воспрянувший от тоски Алеша. — В порядочный магазин.

— Что это за порядочный? — спрашивает мама.

— Ну, тот, который в нашем ряду.

Алеша выпрыгнул за дверь и поскакал вприпрыжку.

В магазине почти пусто. Продавщица стоит за прилавком, да высокий мужчина с усами — перед прилавком. Мужчина положил на прилавок деньги:

— Давай на все! — коротко бросил он.

— Что давать-то? — спросила продавщица.

— Ну, "Беломор", конечно.

Продавщица положила на прилавок несколько пачек папирос "Беломора" и обратилась к Алеше:

— А ты что тут, мальчик?

Алеша протянул продавщице руку и, разжав кулачок с монетой, заявил важно:

— Давай на все!

— Что давать-то? — улыбнулась продавщица.

— Ну, хлеба, конечно!

Мужик, укладывавший в "авоську" папиросы, восхищенно присвистнул:

— Вот дает, пацан, а! Ты чей-то будешь, герой?

— Мамин, — не задумываясь, бросил Алеша.

— А мама кто?

— Ну, учительница в школе. А ты не приставай. Мы вчера вовсе приехали.

— Да ты и вправду герой! — засмеялся мужчина. И протянул Алеше ладонь. — Прощай, парень! Подрастай скорей и быстренько в мастерские ко мне приходи. Понятно?

— Ага! — кивнул Алеша и добавил. — Ну, я пошел, а то меня мама заждалась, а ей на работу надо.

Первые знакомства

В "учительском" доме два подъезда, в которых по четыре квартиры: на первом этаже две и на втором — две. Прямо над квартирой, где поселились Алеша с мамой, живет учительница-пенсионерка. Ее зовут Мария Федоровна. У нее два сына — Федя и Миша. Федя собирается идти в десятый класс, а Миша — в седьмой.

Алеша видел, как оба мальчика несколько раз проходили мимо Алешиной квартиры, поднимаясь и спускаясь по ступенькам.

— Мама, он кто? — спросил Алеша, показывая на Мишу, который в очередной раз поднимался наверх.

— Это сын Марии Федоровны, — сказала мама.

Следом прошел Федя.

— А это кто? — опять спросил Алеша.

— И это сын Марии Федоровны.

— Какой же он сын, если он дядя! — удивился Алеша.

— Он совсем не дядя, а взрослый мальчик. А если у него есть мама, значит, он сын, — объяснила мама.

— Марии Федоровны?

— Да, сын Марии Федоровны.

— Она же бабушка! — воскликнул Алеша.

— Это для всех бабушка, а ему она мама. Например, твоя бабушка мне мама, хотя я давно уже взрослая.

— А Мария Федоровна тебе кто?

— Соседка, — ответила мама.

— А сетка чья?

— Какая сетка?

— Ну, которая у Марии Федоровны.

— Фу! Ты меня совсем запутал! Иди лучше выясняй все сам.

Алеша вышел на лестничную площадку и стал поджидать сыновей Марии Федоровны. Скоро у подъездной двери показался Федя.

— Ты сын? — пристал к нему Алеша.

Федя остановился и удивленно уставился на Алешу.

— Ну, сын, — сказал, наконец, он.

— А как тебя зовут?

— Федя.

— Съел медведя, — сказал Алеша.

— Что-что? — не понял Федя.

— Федя съел медведя, — пояснил Алеша.

— Вот я сейчас как дам тебе в нос, будешь знать, кто кого съел! — обиделся Федя.

— Не дашь, — успокоил его Алеша.

— Это почему же?

— Потому что я маленький, а ты большой. Большим стыдно бить маленьких.

— Ну, ты и жук! — удивился Федя.

— Что ли, ты не знаешь, кто жук, а кто мальчик? — простодушно спросил Алеша.

— Знаю. Но с тобой, видать, не соскучишься! — усмехнулся Федя и помчался наверх.

Алеша и впрямь не любил скучать. Он пошел во двор. Двор вокруг "учительского" дома большой и интересный. В нем свободно гуляют ребятишки, собаки, кошки, куры, гуси, утки. И даже два чумазых поросенка носятся друг за другом, визжа и спотыкаясь о передние копытца.

Поближе к сараям деловито хлопочет несушка. Она пытается собрать в кучу своих неуемных детей. По всей видимости, эта несушка не может договориться со своим потомством о том, где следует прогуливаться. Она хочет, чтоб цыплята были возле сараев, у нее на виду. А цыплятам больше нравятся кустики и густая трава подле забора.

Алеша решил навести порядок, поскольку, по его разумению, курица никак не может лишать цыплят права наслаждаться жизнью. И он стал прогонять курицу подальше от цыплят. И пока Алеша гонялся вдоль забора и сараев за несчастной курицей, возмущенные хозяева живности пришли с жалобами к Алешиной маме: