совершенно такого сюрприза от слабенькой вкусной помехи не ожидавшего. Как у осьминога, пищевод у него идёт сквозь мозг. И его попросту разорвало. Последовавший силовой удар породил огромную волну цунами, которая ближе к вечеру настигнет «Аквилон», и исказил структуру, удерживающую аномалию изолированной. Чудовище ошмётками сущности желало выжить, умирающий в нем Широ — тоже, и хронопетля захлопнулась. Я очень надеюсь, что ключом является именно живущий лишь текущим моментом кайдзю, для которого всего лишь нет ни будущего, ни прошлого. Иначе… Если мальчик знает, что этот день снова и снова повторяется, но сделать ничего не может — это страшно. На момент возврата он всякий раз оказывается в спруте, слишком далеко от идущего крейсерским ходом «Аквилона», чтобы догнать или вызвать корабль — если вообще умеет обращаться с передатчиком, а кайдзю его уже чует и отпускать не собирается. И цикл начинается заново.

— М-да. — капитан отошёл от иллюминатора. — Несчастный пацан… Что мы можем сделать для выхода из ситуации?

— Восстановить статус-кво. Я могу догнать спрута, но тогда кайдзю почует уже меня. Проблема в том, что они с Широ уже связаны. Если я убью кайдзю, он потянет пацана за собой, и условия срабатывания петли будут выполнены. Да, я проверяла.

— Тогда что вы предлагаете?

— Двойной подход. И в кои-то веки от этой дурной истерички будет польза… — я мрачно усмехнулась. — Ну, а прямо сейчас я могу сделать так, чтобы вы, капитан, помнили этот разговор, проснувшись. И сделать нужно вот что…

Как сильны мои крылья, как могучи мои лапищи… и как же я ни дискорда в этой каламути не вижу. Как в том анекдоте — «идём по приборам». Огромный синий дракон ломится сквозь опостылевший туман, неся на «внешней подвеске» пару спрутов в роли бомб. Где-то за нами, развернувшись, выжимает всё из своих могучих машин «Аквилон» под бодрые маты Деда Федула. Вот уж кто сейчас, небось, счастлив — развернуться в кои-то веки во всю заключённую в механизмах мощь. Так что кавалерией из-за холмов мы обеспечены.

Осталось применить стратегическое оружие — мамашу Широ-куна в одном спруте, оснащённую лужёной глоткой и здоровенным — сама подбирала! — шприцом с тем самым транквилизатором. Плюс пара запасных. На том же спруте пилотом глухой матрос — это уже капитанская инициатива. Других жалко. Связь через текстовые звукограммы. На другом спруте два пилота — один из них поведёт кораблик Широ обратно, навстречу лайнеру. Не будет у этой малолетней чумы ни шанса всё опять угадить, и жопа будет болеть долго. А я буду тем временем развлекать хозяина этого бермудского недоугольника. Есть у меня одна мысль… Пора?

Писк.

«Почувствуй Силу, Люк!»

А я не люк, я дверь! Отметки моих ощущений и карты пересеклись, пока я снижалась. Предупреждающий сигнал, подтверждение… Бомбы пошли! Оба спрута плавно вошли в воду, взметнув пенные хвосты, ушли на глубину. Ещё несколько минут продолжаю лететь, затем меняю Образ и тоже врезаюсь в воду. Скорость на глубине — это шум. И чем больше, тем лучше сейчас. Разгоняюсь, распускаю магические щупы, глуша и прикрывая происходящее за хвостом.

Где-то там кораблик парализованного визгом мамаши из динамиков Широ-ку-у-уна пеленают щупальцами спруты и начинают стыковку. Мир его праху. Отбрасываю мысли про пацана, впереди поднимается растревоженный вторжением силуэт, похожий на гигантского морского ежа.

Пробиваю устремившиеся навстречу разряды, коротко и резко бью в ответ ультразвуковым лучом прямо в подрагивающий «зрачок». Ой, а кто это у нас такой обидчивый? Счас я тебя ещё пару раз быстренько обижу, чтобы ты больше ни о ком не думал, и поиграем в салочки. Н-на! Всё, ты водишь. Ну, понеслося... Эй, полегче с хвостом, он у меня не казённый! Куда щупалки тянешь, ты, ёжина озабоченный?! Я не то лошадко, которое ты ищешь! Вправо-влево, вверх-вниз, туда и обратно…

Взбодрился, однако, пенсионер, прёт напролом, сторонись, грады и веси. А впереди проявились контуры угасающего «Конго». На ядро которого я и набросила, ускоряясь, плетение-ловушку. Отдающий последние концы линкор Тумана получил в своё распоряжение оружие и возможность отомстить своему убийце. Уходя телепортом — ну да, рискованно, но точность здесь неважна, куда угодно, абы подальше — я ещё успела ощутить что-то, похожее на… благодарность? Однако… потом внизу возникло море, об которое я ощутимо приложилась членистым брюхом, где-то позади, а затем и вокруг дёрнуло судорогой судорожно проваливающееся внутрь себя, а потом распахивающееся пространство.

Вот теперь покой кайдзю никто и никогда больше не потревожит. Мир вокруг перестал кружиться, с ясного неба сияло солнце, орали и гадили перепуганные чайки… но мне было уже совершенно параллельно. Я просто счастливо распласталась на воде, лениво шевеля плавниками и клешнями, и слушала торжествующий рёв гудка подходящего «Аквилона».