- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Николай КОНДРАТЬЕВ
НА ФРОНТЕ В ОГНЕ
Эпизоды из жизни
Яна Фабрициуса
*
© ПОЛИТИЗДАТ, 1982 г.
Награждается орденом Красного Знамени… комиссар 10-й стрелковой дивизии тов. Ян Фрицевич Фабрициус за непрерывную самоотверженную работу на фронте в огне.Приказ РВСР № 12 от 10 марта 1919 г.
…У Ольгинского моста Фабрициус увидел красноармейцев. Бегут. Впереди, похоже, командир. Лицо знакомое. Да это комбат Каргополов! Фабрициус поднял руку, крикнул: — Стой! Каргополов подошел и, тяжело дыша, отрапортовал: — Товарищ военный комиссар, со мной сводный отряд — саперы, связисты. Уцелевшие… — Остановите отряд. Надо удержать мост. — В шестом эстонском измена. Булак-Балахович жмет. Патроны на исходе… — Не болтайте! Командуйте! — резко оборвал Фабрициус. — В цепь! — приказал Каргополов. — И ни шагу назад!.. Единственный пулемет поставили у перекрестка дорог. На противоположном берегу реки горели дома. Их никто не тушил. За мостом показалась цепь солдат. Идут уверенно, в полный рост. Победители… Фабрициус подбежал к расчету. Поторопил: — Скорее! Огонь! Наводчик стал на колени и привычно повел ствол пулемета слева направо. Цепь атакующих рассыпалась. На мостовой осталось с десяток неподвижных тел. — Молодец! — похвалил Фабрициус. — Фамилия? — Сергей Давыдов.. — А, из восемьдесят шестого. Помню. Часы вручал Не спеши. Береги патроны. Совсем близко разорвался снаряд. Взрывная волна подняла Фабрициуса и швырнула на мостовую. Приподнявшись, почувствовал острую боль в левой руке. Сквозь оседающее облако пыли заметил надвигающуюся вражескую цепь. Крикнул: — Давыдов, давай! Наводчик не отозвался. Фабрициус подполз к пулемету и увидел, что Давыдов убит. Отодвинул тело погибшего, вставил ленту. Короткими очередями стал расстреливать солдат, взбегавших на мост. Приползли номерные, притащили цинковую коробку патронов. Фабрициус попросил их: — Набивайте ленты. Часа два-три надо продержаться. Пока наши не отойдут… Подбежал ординарец Гурьянов. Сообщил: — Начдив велел передать — штаб уходит на Карамышево. Вас ждет автомобиль. — Скажите Курганскому — я уйду из Пскова последним… — Лишнее это, товарищ комиссар. Ведь убьют… — Ступайте! — Не могу. Я за вас перед всей дивизией отвечаю. Гурьянов перевязал кровоточащую рану комиссара. Фабрициус расстрелял две ленты. Подполз Каргополов и доложил: — Противник рядом. Нас могут отрезать У меня осталось восемнадцать бойцов… — Ведите их в Карамышево. Всех по дороге забирайте. Я прикрою… У моста появились всадники. Фабрициус дал по ним очередь из пулемета. Кончилась последняя лента. Вдруг его опалило зноем: за спиной загорелся дом. Мимо пробежал командир 2-й роты минно-подрывного дивизиона Александр Чецулин, крикнув на ходу: — Бегите! Взрываю мост… Гурьянов дернул Фабрициуса за рукав: — Скорее! Только бы успеть… Обогнули горящий дом, пересекли улицу и услышали сильный взрыв. Гурьянов сорвал фуражку: — Упокой, господи, русскую душу… И себя взорвал с мостом. Какие люди бывают!.. А машина наша ушла. — Успокойся. Выберемся. — Непременно выберемся. Бывали моменты и посложнее, а выбирались… Фабрициус не отозвался. Ординарец прав. Действительно, были в его жизни тяжелейшие испытания. На фронте в огне… О некоторых из них и рассказывается в этой небольшой книге.
Партийная школа Смольного
1
Во второй половине октября 1917 года 1-й Усть-Двинский латышский стрелковый полк занимал позиции в районе Зегевольдских (Сигулдских) высот, в 60 километрах северо-восточнее Риги. Активных боевых действий не вел. Окопное затишье кончилось 26 октября. Утром получили газеты «Окопный набат» и «Латвью стрелниекс», в которых сообщалось о том, что Временное правительство низложено, а власть перешла в руки органа Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона. И пока стрелки возбужденно обсуждали это радостное известие, в полковой комитет пришел приказ из штаба 1-й бригады, предписывающий полку выступить 27 октября сего года в 6 часов утра в город Венден (Цесис). Председатель полкового комитета Лейманис и его заместитель Фабрициус сразу же выехали в соседний резервный 79-й сибирский стрелковый полк. Им удалось довольно быстро договориться с полковым комитетом и командиром сибиряков о том, что они немедленно займут боевые позиции латышских стрелков. Смена частей на переднем крае прошла скрытно и быстро. Выведенные в тыл окопники получили три часа для отдыха. А усталые комитетчики собрались на заседание, чтобы выбрать командира, которому можно доверить личный состав — 2924 активных штыка. Бывший командир полка подполковник Бриедис, ревностно служивший царю, а затем и Временному правительству, услышав о победе большевиков, куда-то скрылся. Лейманис не спеша прочел по списку 27 фамилий офицеров и настороженно спросил: — Кого предлагаете, товарищи? Члены полкового комитета переглянулись. Они хорошо знали лишь своих отделенных и взводных, которым должность командира полка не по силам. Ошибиться никак нельзя. Так лучше промолчать. Лейманис посмотрел на часы, угрюмо сказал: — До марша осталось два с четвертью. Надо срочно решать. А что ты молчишь, Фабрициус? Старший унтер-офицер Ян Фабрициус встал, ответил кратко: — Я человек в полку новый. В тяжелой боевой обстановке офицеров не видел. И судить о них могу только по тому, как они относятся к подчиненным. Знаю, что прапорщик Вайнян и подпоручик Фрейберг постоянно вникают в наши нужды и проявляют заботу о солдатах… — Я одобряю кандидатуру Роберта Вайняна, — сказал Лейманис. — Он честный и храбрый человек. Только вот… возьмется ли? — Давайте вызовем его и объясним все по порядку, — предложил Фабрициус. Связной разыскал и привел Вайняна. Лейманис кратко обрисовал обстановку в районе 12-й армии, объяснил, зачем латышских стрелков вызывают в Венден, и сразу же объявил: — Полковой комитет назначил вас, товарищ Вайнян, командиром полка. Прапорщик Вайнян пожал плечами и растерянно спросил: — Странно… До сих пор только старшие начальники назначали на должность. Дело весьма- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »