а холодные, выразительные, посмотришь один раз и сразу понятно - принуждать меня к чему-то лучше даже не пытаться.

Среди сверстниц я резко выделялась: прежде всего, абсолютной невозмутимостью в любой ситуации, решимости и цинизма мне также было не занимать. Нет, я не унижала людей, пытаясь показать свое превосходство, в общении с другими от меня всегда веяло холодной вежливостью. Просто оставила детские комплексы позади, отвергла, как рудименты старой жизни, стала уверенной, самодостаточной, взрослой, не зависела от мнения других. Большинство людей считали меня высокомерной, но это был их выбор - смотреть на меня снизу вверх. Я просто делала то, что вело к успеху, не оглядываясь на шепот за спиной - училась на «пятерки», а остальное время не вылезала из ледового катка, отрабатывая новые элементы программы. Оставив танцы, я буквально через месяц нашла увлечение, которое устроило всех членов семьи. Достижения в фигурном катании стали для меня зависимостью: мне не нужны были медали и титулы, но каждый трюк, который я училась делать, был будто новая доза героина для наркомана. Я стала зависима. Я проводила на коньках больше времени, чем на своих двоих - и чувствовала себя абсолютно счастливой. Партнёр у меня за всё время так и не появился - не приспособлена я к парному катанию, привыкла рассчитывать только на себя, поэтому командный игрок из меня аж никакой. А вот заниматься танцами пришлось: сначала через силу, потом с большим удовольствием, ведь знала как это влияет на моё катание - отец был доволен. На льду я точно знала, кто я и к чему нужно стремиться, жизнь же за его пределами плыла по течению. Бессознательно я тянулась к отцу: у меня был его характер, лидерские качества, я перенимала его привычки, любила то, что захватывает его, по собственному выбору училась на факультете менеджмента, собираясь возглавить, если не семейный бизнес, так собственную спортивную школу, где буду воспитывать следующее поколение чемпионов. Может, поэтому нам и было так трудно найти общий язык - я была его маленькой копией со всеми недостатками.

- На следующей неделе городские соревнования, там будут отбирать тех, кто поедет на чемпионат страны. Так и до Европы недалеко, - я пожала плечами, открывая бутылку. Этот путь я проходила не в первый раз, всё было известно заранее, поэтому и нервничать не считала нужным. - Программу почти отработала, поэтому сейчас стараюсь сосредоточиться на зачётах. Второй курс оказался несколько сложнее, чем я ожидала, но ты же понимаешь, из-за моей многообещающей спортивной карьеры преподаватели идут навстречу. Надеюсь, и сессию закрою без проблем.

- Я как раз хотел поговорить о ближайших соревнованиях... - тихо признался отец, ставя меня в тупик.

- Ничего страшного, если у тебя не получается прийти. Переживу - не маленькая! - несмотря на плотный график, он всегда находил время поддержать меня, поэтому сейчас я нагло врала ему в лицо. Знала, как он страшно гордится моими победами, но в спортивную жизнь не лезет, сдержанно наблюдая со стороны, с трибун. Только благодаря этому связь между нами окончательно не потерялась - это незримую поддержку я ценила больше всего в мире, хотя и никогда не признавалась в этом.

- Не в том дело! - я посмотрела на него с любопытством, он зевнул и продолжил. - Есть один человек, который хотел бы на тебя посмотреть, если ты не будешь против...

Вот оно что! Я взорвалась, дёрнув рукой так, что чуть не расплескала йогурт по полу. Ну уж нет!

Как только мне исполнилось шестнадцать произошел инцидент, который практически разрушил наши отношения, что и так балансировали на грани - отец решил устроить мне свидание в слепую и подогнать выгодного жениха. Моего мнения, естественно, никто не спрашивал. Зачем? Поставили перед фактом: вот Игорь, сидите, ужинайте, а мы с его родителями в соседней комнате. От скандала меня остановил составленный договор - на носу маячила долгожданная школьная поездка, поэтому на этот вечер я засунула все принципы в задницу, превратившись в глупую, но очень приятную девушку, которая млеет от внимания парня постарше, соблазнительно смеётся с плоских шуток и рассыпает лесть направо и налево. Думала, от такого лицемерия следующий день язык отсохнет. И снова - даже пожаловаться некому. Парень купился на каждое моё слово, ни капли не сомневаясь в собственной неотразимости. У отца нужно было требовать не поездку за границу, а Оскар за лучшую женскую роль, но я не сделала ни того, ни другого - мы не разговаривали почти три недели.

Поэтому сейчас он решил действовать другим способом, искусно притворяясь, что я тоже в своей жизни что-то решаю. Нет! Я слишком долго и трудно отвоёвывала свободу, чтобы меня выдавали замуж по расчету. На улице не девятнадцатый век, рабство отменили, семья у нас тоже не бедствует, чтобы браком скреплять деловые связи. Категорически против!

- Только попробуй! - рыкнула я, бросаясь в коридор. - Разговор окончен!

Он поднялся из-за стола, делая шаг ко мне, но я выскользнула во двор. Благо, телефон в руке призывно завибрировал - водитель ожидал возле дома. Я была зла, бесновалась от ярости: когда он поймёт, что дочь воспитывать - не щенка на продажу растить.

Глава 2

Пары пролетели для меня почти незаметно. По инерции вместе с другими я каждые полтора часа меняла аудитории, но материал и слова преподавателей прошли мимо. Я так глубокого погрузилась в размышления, что не набрала ни одного балла за ответы на семинаре. Как-то было не до управления персоналом. Еще реферат по экономике предприятий забыла на столе, вылетая из дома, как ошалевшая. Упустила учебный день из-за нелепых намерений отца, который сам не понимает, что ему надо.

На тренировку пришла спокойная, как удав, но эмоционально выпотрошенная - переживать за что-то не осталось никаких сил. После часовой тренировки в тренажерном зале, хотелось откатать программу и пойти на преступление - нет, отцу сегодня ничего не угрожало - а вот желанию съесть какой-то junk food, типа чипсов со сметаной и зеленью, я противостоять не могла.

- У меня для тебя новость! - зажигательные молнии в глазах моего тренера я восприняла без особого энтузиазма - хватило уже новостей в начале дня. - Ты хоть послушай! - обиделась молодая женщина, когда я никак не реагируя на услышанные слова, оперлась ногой на бортик и начала тянуть продольный шпагат.

- Хорошая хоть? - я грустно поджала губы, из уважения обернувшись к Ирине Владимировне. За двенадцать лет она научила меня не выносить на лед ничего личного. Надел коньки - оставь все эмоции позади. Это было одно из немногих правил, которого я придерживалась до самозабвения.

- Послушай сначала, а