волнуйтесь… со мной такое бывает. — Засуетилась Лавли, виновато улыбаясь, — сосуды слабые. — Добавила она гнусаво, зажав нос пальцами и откинула голову.

Женщина из миссии поспешила протянуть ей пару бумажных салфеток.

— Простите, это наверно я виновата со своим горячим чаем… Ох, а ведь сестра Верения сказала мне каждого обязательно предупреждать, что он горячий и в нем есть мед. Точно… он же расширяет сосуды.

— Да. И еще на него бывает аллергия.

Назидательно добавила Кристина, смерив подругу скептическим взглядом. Мол, ну я же говорила.

— Нет, нет. Все правда в порядке. Вот, смотрите, уже и прошло.

Лавли весело улыбнулась, быстро избавляясь от темных разводов под носом.

— Так что вы там говорили о благотворительности? Мы с этой ворчуньей конечно же хотим поучаствовать.

Монахиня, услышав такие слова, разулыбалась от явного облегчения, и тут же пустилась в объяснения, увлекая подруг следом за собой.

— Вы можете выбрать любую понравившуюся ель, а заплатить за нее столько, сколько будет не жалко. Все эти деньги пойдут на благотворительность — помощь нуждающимся в тепле в этот светлый праздник…

Глава

3

Монахини — две милых женщины — Верения и Селестина, угощавшая девушек чаем, были очень любезны. Они с искренней радостью помогли им выбрать рождественское деревце.

С интересом наблюдая за тем, как те суетятся, демонстрируя Лавли свой товар, Кристина подумала, что дела у христианской миссии не очень-то и спорились. Потому что елей в их закутке было много, а вот желающих их приобрести по свободной цене — почему-то не очень. Хотя, казалось бы, странно. Ведь конечно же должны были найтись какие-нибудь ушлые ребята, которые в желании сэкономить, не постеснялись бы выбрать у монахинь лучшее деревце, а заплатить за него, как за трухлявый пень.

Вряд ли бы те стали сопротивляться. Ведь сами в конце концов зазывали народ, обещая, что заплатить за ель можно будет столько, сколько не жалко.

Лавли вот заплатила почти в сто раз больше того, сколько могло бы стоить деревце, которое она выбрала. Пусть эта ель и была, возможно, самой красивой и пушистой из всех ими встреченных в этот день.

Добродушная девушка просто выгребла из кошелька всю наличность, которую взяла с собой, и Кристине осталось лишь порадоваться тому, что она не предложила скинуться пополам. Ведь после покупки всего для приготовления утки и глинтвейна на праздники, а также скромного, но милого подарка для подруги, у девушки едва ли осталось денег, чтобы дожить до следующей зарплаты.

А ведь растянуть ту тщедушную сумму нужно было аж до конца января!

— Лавли, а ты не думаешь, что… как бы это… слегка переплатила?

Осторожно спросила Кристина, прижимая к себе деревце, тщательно завернутое в упаковочную бумагу.

Они с подругой стояли на пешеходном переходе, ожидая, пока иссякнет поток машин, казавшийся бесконечным из-за всеобщей праздничной суеты.

Дерево было решено донести в квартиру Лавли без чьей-либо помощи, потому что денег на доставку ожидаемо не осталось.

— Кристина, но это же доброе дело. — Уверенно ответила девушка, — представь, сколько тарелок супа и пряников они раздадут людям на эту сумму. Сколько улыбок получит мир! А ведь я всего-то и сделала, что избавилась от нескольких скучных бумажек.

— Я очень рада, что деньги для тебя просто бумажки.

Искренне улыбнулась Кристина, но, подумав, добавила.

— И все же… ты уверена, что они пойдут именно на благое дело? Просто, знаешь… тебе не показалось, что с этими монахинями будто что-то не так?

Лавли добродушно рассмеялась.

— Крис, это с тобой явно что-то не так! Ну, вот скажи? С чего ты такая мрачная?

Подруга игриво ущипнула ее за бок через толстое пальто, а та, фыркнула уворачиваясь, в мгновение растеряв всю свою серьезность.

— Знаешь, я просто обязана докопаться до сути твоей проблемы. Я же будущий психолог, в конце-то концов. Вот, нарядим ель, и ты мне все-все расскажешь о своей семье. Я просто обязана узнать почему ты у меня такая бука и что твоей родне сделало мое любимое Рождество.

— Детский психолог.

Буркнула Кристина себе под нос, подумав о том, что Лавли не из тех, от чьих расспросов можно отшутиться. Ведь девушка при всей своей внешней легкости и непосредственности была еще тем питбулем — вцепится, не отпустит, пока своего не добьется.

Так что рано или поздно настанет день, когда Кристине придется рассказать ей все о себе, как на духу.

— Ну, и что, что я детский психолог. — С притворной обидой проворчала Лавли. — Знаешь, Крис, все взрослые — это на самом деле те же дети. Просто менее беззаботные… и все чаще чем-то больные.

Девушка посмотрела на нее украдкой, почувствовав, что подруга говорит о чем-то своем. О чем-то очень личном и важном именно для нее. Но от того ее слова не стали менее верными.

— Поэтому все и любят Рождество. Это тот самый миг, когда мы можем хоть на минуту вернуться в настоящее детство. Понимаешь? Поверить в чудо, порадоваться подаркам. Да хоть бы и засунуть бесящему тебя соседскому мальчишке снежок за шиворот, и от души посмеяться над этим вместе с ним же!

— Эх, наверно… но все же не все любят Рождество.

Лавли серьёзно посмотрела на Кристину и тут же рассмеялась, приобняв ее и крепко-крепко к себе прижав.

— На самом деле все. А те, кто думает по-другому, еще просто не разобрались что к чему!

***

— Ты просто сумасшедшая…

С восторгом прошептала Кристина, рассматривая просторную квартиру-студию, в которой жила Лавли.

Все здесь, буквально каждый сантиметр площади, был украшен к Рождеству. Фонарики, гирлянды, тематические фигурки, пледы, подушки и даже посуда в прозрачных шкафчиках на кухне была оформлена под Рождественскую тематику.

— Я же сказала тебе, что просто обожаю Рождество? Так вот. Я не шутила!

— Нет, ну это ж надо… Я сейчас словно стою в магазине “все для праздника”. Скажи еще что у тебя трусы с Санта-Клаусом.

Лавли игриво фыркнула и медленно-медленно потянула вверх край своей плиссированной юбочки. Кристина же рассмеялась и смущенно спрятала лицо в ладонях.

— Ох, ну конечно же! Эй, перестань, слышишь?

— О, подружка, ты еще так многого обо мне не знаешь…

Повесив последнюю коробку шаров на ветки деревца, Лавли торжественно включила гирлянду и обе девушки устало плюхнулись на мягкий диван напротив ели.

— Красота… — Выдохнула Кристина, оглядывая комнату.

Несмотря на обилие ярких красок и огоньков, здесь и правда было очень уютно. Пожалуй, Рождество она представляла себе именно таким. Домашним, немного выматывающим в приятном смысле, и конечно же ярким. Теплый